Освободитель

Горожане, от мала до велика, от стражника до бургомистра, приветствовали русского императора радостно и шумно. Но, тем не менее, спокойно себя Егор Вожников ощутил, только вернувшись на борт имперского коча, и вздохнул с облегчением, когда боевые корабли отвалили от причалов, освобождая место для пузатых торговцев.

— Теперь Арфлер продержится против Генриха еще хоть целый месяц! — довольная собой шевалье Изабелла помахала на прощание оставшемуся за кормой городу и повернулась к Егору, схватив его за руки: — Что теперь?

— Теперь?

Глаза женщины сияли, словно в них прятались маленькие звездочки, губы растянулись в счастливой улыбке, волосы горели в солнечных лучах маленьким костром. Сказать в это лицо, эти глаза: «А теперь домой…» — у Егора буквально не повернулся язык.

— В Сен-Мало, — ответил он. — Там остались наши лошади и боярские сотни. Вместе с ними пойдем на Ла-Рошель и Коньяк, в Гиень, на соединение со своими. Князь Константин Дмитриевич должен уже давно полностью ее освободить. После того, как Генрих отозвал оттуда войска в Англию, это не должно было составить труда.

— А почему просто не доплыть туда на кораблях? — не поняла воительница.

— Кочи пойдут в Эдинбург, чтобы переправить шотланскую армию в устье Темзы. Или, точнее, они будут охранять пятнадцать нефов, что повезут войска. А то уже давно что-то король Генрих не получал от меня сюрпризов. Как бы не заскучал…

Победоносное поражение

После победы у Ньюпорта шотландцы простояли на поле брани три дня, хороня и отпевая павших, празднуя успех и отбиваясь. Затем русские союзники отделились от общей армии и ушли к Портсмуту. В опустошенной двумя призывами стране остановить почти полутысячную армию было некому. Впрочем, повода для этого бояре и наемники в черных латах не давали — грабежами не занимались, местных жителей не убивали. Только что и вреда — потравили часть лугов и посевов, пуская вечерами на выпас своих лошадей.

В Портсмунте барон ван Эйк истребовал для своего отряда корабли для переправы через Ла-Манш. Причем — за плату. Горожане домогательство выполнили, отдав опасным чужакам все, что могло плавать — от потрепанной штормом каракки, стоявшей на ремонте, вплоть до рыбацких баркасов, и вздохнули с облегчением, избавившись от опасных гостей без крови и убытков.

Сопровождаемая кочами разномастная эскадра за день дошла до Шербура, разгрузилась. Англичане, получив обещанное серебро, поплыли домой, ван Эйк — в Брюгге, уславливаться о времени и месте сбора каравана, а юный воевода боярин Даниил повел конницу к Нанту — так же тихо и мирно, не вызывая враждебности. Лезть же под сабли многосотенной кованой конницы без крайней нужды желающих не нашлось. Такие уж времена безкоролевские настали — кругом война, все против всех, каждый сам за себя. Не трогают неведомые чужаки — и слава богу.

Великий князь и император прибыл в Нант на стремительном ушкуе с полусотней поморских телохранителей. Скатился по течению вниз по Адуру через еще не присягнувшие ему земли во Франции и пока считающиеся английскими. Быстрый одиночный корабль никто, вроде бы, даже и не заметил. Оттуда князь и повел свои сотни на Жосселин.

Шотландская армия передвигалась намного медленнее русских бояр. Прежде всего, она была пешая. А кроме того, переходя от селения до селения, победители не отказывали себе в удовольствии повеселиться в беззащитных деревнях, пошуровать там в погребах и хлевах, лишний раз выпить за удачу и хорошенько подкрепиться. На такой скорости путь до Лондона занял у них целых три недели. Ровно столько же времени понадобилось королю Генриху, чтобы при известии о поражении под Ньюпортом отозвать свои силы из Гиени, посадить на корабли две трети экспедиционного корпуса, вернуться на Остров и встретить диких северных горцев развернутым для битвы строем в предместьях Сент-Олбанса.

* * *

— Мы проиграли, — созвав совет, объявил главам кланов герцог Роберт Олбани. — Англичан много, путь на Лондон закрыт, нужно возвращаться.

Ответом ненавистному наместнику был такой яростный и злобный рев, что Угрюм, оставшийся при шотландских союзниках для связи, едва не оглох.

— Ты трус!!! — вопили шотландцы. — Мы порвем англичан на куски! Мы превратим их в месиво! До Лондона остался один переход! Завтра мы будем там!

— Здесь английский король, — пытался успокоить воинов Роберт Стюарт. — Он вернул на Остров свою армию. Нам не справиться с такими силами. Кровь прольется напрасно, нам придется бежать.

— Никогда шотландцы не бежали с поля боя! Ты лжец! Ты трус, ты лжец! Ты обманщик! Ты обещал вернуть нашего короля! Отдай короля Якова, английский прихвостень! Свободу королю! Свободу королю!

— Хватит уже! — рявкнул Роберт Олбани. — Здесь я старший в знатности и я отдаю приказы! Мы отступаем, я так сказал!

— Ты жалкий червь, недостойный выскочка! — Шотландцы клана Хьюм, Стрендж, Кохрен и Майорибэнкс буквально полезли в драку через стоящий перед герцогом стол. — Мерзкий трус! Ты не хочешь возвращать короля! Все знают, ты не даешь Якову вернуться! Хочешь править вместо него! Предатель! Негодяй!