Освободительный поход

Поняв, что сопротивление бесполезно, я швырнул свой пистолет наземь и поднял руки. Да, я не хотел идти в русский плен, но еще меньше хотел умереть, так и не исполнив своей мечты. В конце концов, нам, инженерам и техническим специалистам повезло гораздо больше, чем солдатам из охраны полигона и концлагеря, погибшим под снарядами корабельной артиллерии русских и бомбами их самолетов. К тому же эти солдаты, явно принадлежащие к особому подразделению, смогут защитить нас от зверств обычной русской солдатни, которая прибудет сюда с минуты на минуту. К тому же у меня была особая надежда. Я подумал, что, поскольку русский вождь решил захватить наш центр в целости и сохранности, а не просто стереть его с лица земли бомбами, то, наверное, его интересует ракетостроение в гораздо большей степени, чем фюрера германской нации, который даже не счел нужным эвакуировать нас из угрожаемого района. Со стороны Гитлера это была непростительная близорукость и недооценка ситуации, благодаря которой русские и смогли воплотить в жизнь свой дерзкий замысел по захвату нашего центра.

И я оказался полностью прав! Прибывший вместе с десантниками доверенный человек Сталина, назвавшийся генералом Гордеевым, сказал, что всех нас без исключения ждет работа по специальности. Вместе с нашими русскими коллегами мы будем проектировать и строить жидкостные дальнобойные ракеты для Советского Союза. И еще он сказал, что делать ракеты куда приятнее, чем пилить лес или рыть землю на стройке, так что отказавшиеся помогать СССР все равно будут делать это, но уже как чернорабочие. Очень доходчивое объяснение, особенно в связи с тем, что к тому моменту, как мы его услышали, остров Узедом был полностью захвачен русскими войсками, а на его аэродром стали приземляться первые русские самолеты.

* * *

15 ноября 1942 года. 19:35. Москва. Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего.

Присутствуют:

Верховный Главнокомандующий – Иосиф Виссарионович Сталин;

Начальник Генерального Штаба – генерал-лейтенант Александр Михайлович Василевский;

Нарком Военно-морского флота адмирал Николай Герасимович Кузнецов;

Командующий 1-м механизированным корпусом особого назначения – генерал-лейтенант Вячеслав Николаевич Бережной;

Командующий авиационной группой особого назначения – генерал-майор авиации Сергей Петрович Хмелев.

Вождь вертел в руках трубку, явно борясь с желанием еще хотя бы раз в жизни от души затянуться ароматным дымом. А не делал он этого потому, что его здоровье – это тоже оружие; и его желание вступало в противоречие с главной внутренней установкой о том, что на этот раз он любой ценой должен одержать победу, результаты которой уже никто и ничто не сможет отменить. Причем победить уже не гитлеровскую Германию, судьба которой предрешена, а внутреннюю слабость СССР, которая в другой истории привела к его краху. Надо было сделать так, чтобы в ЭТОЙ такого не произошло. Кто бы ни пришел к власти после его смерти, как бы ни надрывались в эфире враждебные голоса, какое бы недовольство ни испытывали жители новоприсоединенных республик, какие бы на страну ни обрушивались стихийные бедствия и техногенные катастрофы – обновленный и улучшенный его трудами Советский Союз должен стоять несокрушимым утесом. Эту сверхзадачу Сталин поставил перед собой сам и честно собирался ее выполнить. Все что он делал, подчинялось только этой цели. И недавняя набеговая операция нашего флота тоже шла в зачет.

Верховный наконец прервал молчание и, отложив в сторону трубку, ровным голосом произнес:

– Товарищ Кузнецов, доложите присутствующим, как прошла операция «Юпитер».