Освободившийся [СИ]

хотя желудок намекал, что неплохо бы ещё перекусить, но загружать  его

пищей  перед  сном   не  стоило.   Так  что,   используя  силу   воли,

проигнорировал намёки желудка, принял душ и нырнул под одеяло.

    Вопреки усталости  сон как-то  не шёл.  Развалившись на  койке,  я

закинул руки за  голову и,  глядя на  тёмный потолок,  он был  светлым

можно разглядеть,  хотя  освещение было  отключено,  только  светились

лампы на панели управления синтезатора. Так вот разглядывая потолок, я

размышлял о своей судьбе и о своём будущем. Возвращаться в цивилизацию

к людям как-то не было желания, особо человеколюбия после того что  со

мной сделали серолицые, к двуногим  я не испытывал, поэтому  подумывал

переделать шахтёр в дальний  рейдер и уйти  подальше вглубь космоса  в

поисках Диких миров, вроде моей Земли.  Ещё в прошлой жизни, я  узнал,

что   Земля   вошла   в   состав   моей   империи,   благодаря   моему

соотечественнику, тоже русскому. Ну а когда был искином, снова уточнил

о ней.  Что я  могу  сказать, теперь  это  одна из  окраинных  планет,

форпост империи и  база флота.  Земляне большей  части расселились  по

разным планетам и  государствам, но  и на самой  Земле осталось  много

аборигенов. Москва, Париж,  Амстердам, Лондон и  другие столицы  стали

городами-музеями для многочисленных туристов из центральных миров. Так

что планета не только сельскохозяйственная, снабжавшая продовольствием

стоявший тут флот но и неплохо зарабатывала на туризме. За три дня  до

того как  я  заполучил  тело,  пришло сообщение  что  связь  с  Землёй

потеряна. До  этого она  была отрезана  жуками от  центральных  планет

империи, отдельные рейдеры прорывались,  конечно, но это была  мелочь.

Теперь неизвестно что  с Землёй и  флотскими подразделениями, что  там

стояли.

    Как-то незаметно, вспоминая про свой интерес к судьбе  материнской

планеты, я незаметно уснул.

    Проснулся я в одиннадцать дня, сам, так как будильник не  посчитал

нужным ставить,  решив дать  себе вволю  выспаться и  отдохнуть  перед

тяжёлой работой.

    Встав, я принял холодный душ,  чтобы взбодриться и, поёживаясь  от

прохлады, стал готовить завтрак, или обед. Хотя какой обед, раз только

проснулся, значит, завтрак, время тут мало имеет значения.

    После лёгкого завтрака, я прошёл  в рубку и запустил все  системы,

проверяя, что происходило, пока я  спал. Искин доложил, что всё  тихо,

никто не пролетел мимо, астероиды  не двигались. Выведя бот обратно  в

проход, я  вернулся к  закупоренному туннелю.  Плотность  астероидного

поля в  этом месте  была  столь велика,  что я  даже  на боте  не  мог

протиснуться мимо между астероидами.

    - На боте не  могу, а  вот в  скафе без  проблем, -  хмыкнул я  и,

стабилизировав судно, направился к шлюзовой. Там в небольшом  шкафчике

у  меня  висел  полностью  заправленный  и  подготовленный  к   работе

технический скафандр. Воздуха  хватит на  четырнадцать часов,  пищевые

картриджи тоже были вставлены.

    Надев скаф, я прошёл шлюзование  и после того как внешняя  створка

отошла в  сторону, буквально  в  сорока метрах  от себя  увидел  глыбы

астероидов.  Оттолкнувшись  от  порога   шлюзовой  я  поплыл  к   этим

астероидам, затормозив о большой  камень ногами, после чего  используя

его и соседей  стал продвигаться  по плотному участку  к прорытому  но

закупоренному туннелю. На это у меня ушло минут десять.

    Когда я  оказался в  проходе, то  с помощью  пульта управления  на

левом рукаве скафандра, и  ранцу с двигателями  за спиной, полетел  по

проходу дальше, в  сторону тупика.  Тут семьсот метров  прямо и  потом

поворот направо, там и был двухкилометровый отрезок тупика.

    Через пару минут я был у поворота и, глубоко вздохнув, заглянув за

него. Свет налобного фонаря вырвал из темноты огромные дюзы  стоявшего

тут корабля. Я сразу понял, что за корабль тут был скрыт.

    - Лейтенант! Сволочь! Наврал! - вырвалась у меня. Практически  все

планы у меня посыпались прахом.

    " О том  чтобы тишком  и незаметно  отремонтировать эту  махину  не

может быть  и  речи,  -  именно  это пришло  мне  в  голову,  когда  я

разглядывал тяжёлый шахтёрский корабль " Матрона-МЕ" .

    Это не  было  средним  шахтёрским крейсером  " Митра-М" ,  это  было

совершенно другое судно. Однако теплилась надежда, что я всё же ошибся

и нашёл не тот схрон, а чужой. Проверив анализатором дюзы " Матроны"   я

убедился, что всё же вроде то, этот корабль не работал всего несколько

лет, а  не  десятилетия как  я  надеялся. Была  ещё  одна  возможность

проверить сведенья,  полученные из  писем офицера.  Где-то тут  должны

быть обломки корабля пиратов.

    Между " стенами" прохода  и внешней обшивкой  корабля, было  метров

пятьдесят с каждой стороны, что позволяло тут протиснуться боту не то,

что полному пареньку в скафандре. Долетев до носа корабля, заодно его,

рассматривая, я убедился, что обломки неизвестного корабля, который  я

никак не мог идентифицировать присутствуют. Только они были  полностью

обобраны, а кусок носа ещё и вскрывали резаком.

    На корабль проникать не стал, меня  беспокоил бот, что я бросил  в

проходе. Нужно  было его  отвести в  ту каверну  и спрятать  там.  Вот