Освобождаясь от пут

– Я просто рад, – Люпин положил локти на стол и оперся подбородком на руки, его взгляд ни на секунду не оставлял Гарри. – Он был ужасно одинок. Возможно, потому, что тоже скучал по тебе. И я думаю, что он делится с тобой гораздо большим, чем со своим братом.

Последняя фраза была слишком внезапным и неожиданным продолжением предыдущей части их разговора. Гарри теперь открыто посмотрел на него.

– То были трудные времена для него. Он был Пожирателем Смерти, но любил своего брата и не хотел подвергать его опасности. Он избегал его и его деятельности, чтобы уберечь.

– Это он тебе рассказал? – спросил Люпин.

– Частично, да. Он сказал это другими словами, которые я не могу сейчас вспомнить.

– И что ты чувствуешь насчет него? Его прошлого?

Гарри постучал по подбородку, задумавшись.

– По существу, мне все равно. Не только потому, что я люблю его, но потому, что я думаю, он дорого заплатил за это. Да, он совершил несколько грехов как Пожиратель Смерти, но также он спас много жизней. И он выбрал одиночество и сожаление вместо возвращения к нормальной жизни, – он отчаянно покачал головой. – Я не думаю, что у него когда-либо была нормальная жизнь. Счастливая жизнь.

– Нет, у него не было. Он был озлоблен и несчастен, – согласился Люпин.

– Он все еще ненавидит себя, – тихо добавил Гарри. – Он не может простить себя. Я хотел бы, чтобы он смог…

**************************************************************************

– Почему ты хочешь, чтобы я простил себя? – спросил Северус в затененной комнате. В спальне была не полная темнота, Гарри все еще не мог ее переносить и думал, что никогда не сможет.

– Ты подслушивал наш разговор с Люпином? – Гарри сел и сердито посмотрел на Северуса.

– Что-то вроде того, – ответил тот спокойно. – Я не собирался и слышал только твои последние слова о чувствах по отношению ко мне. Я был немного… шокирован, я полагаю.

– Шокирован? – голос Гарри стал тонким от недоверия. – Почему?

– Ты каждому признаешься в своей любви ко мне? – тон Северуса был странным, и Гарри неожиданно пожалел, что не может видеть его выражение лица.

– Что ты имеешь в виду? – осторожно спросил он в ответ.

– Люпин не любит меня, а ты сказал, что любишь меня и хочешь, чтобы я мог простить себя, рискуя потерять его симпатию…

– Северус! – закричал Гарри, нетерпеливо перебивая речь мужчины. – Прежде всего, я не думаю, что он тебя ненавидит или презирает. Он даже сказал, что был рад, что у тебя есть я, и ты в последнее время выглядишь счастливее. С другой стороны, мне все равно, что они подумают обо мне, если я скажу, что люблю тебя. Если они хотят, чтобы я им нравился, им придется принимать меня таким, какой я есть. И я люблю тебя, и им придется это принять, или они могут отправляться в ад!

– Ты сумасшедший, Квайет. Я не настолько важен, чтобы терять симпатию людей из-за меня…

– О, я так понимаю, мне придется вернуть тебе заверение, которое ты дал мне в ночь, когда принял меня обратно в семью Снейпов. Итак, я это сделаю, теперь слушай, – он возвысил свой голос. – Северус, ты более важен для меня, чем кто-либо другой в моей жизни.

– Квайет… – надтреснутым голосом произнес Северус.

– Ты собираешься заплакать? – теперь тон Гарри был поддразнивающим.

– Конечно, нет! – негодующе закричал Снейп. Затем он сел и тяжело вздохнул. – Когда ты назвал меня «папа» несколько дней назад, ты действительно имел это в виду?

Гарри закрыл глаза, его мысли бегали в голове. Что он должен отвечать? Правду? Как Северус на нее отреагирует? Отвергнет ли он его чувства?

Неожиданно он почувствовал желание рассмеяться. Он обдумывал ответ, как будто бы ему нужно было отвечать на вопрос девушки о его истинных чувствах. Это было нелепо, решил он.

– Конечно. Я бы не назвал тебя так, если бы не собирался, – его тон был нейтральным, но в нем чувствовались нотки веселья.

Северус снова надолго замолчал. Он откинулся на подушку и прижал ноги к груди. Гарри вытащил палочку из-под подушки и зажег еще несколько факелов. Не много, он не хотел смущать Северуса еще больше, но тьма нервировала его во время такого важного разговора.

– Гарри, я должен кое-что тебе сказать, – начал тот, и мальчик занервничал. Это был первый случай за последние два месяца или около того, когда Северус называл его настоящим именем. – Я хочу, чтобы ты понял меня, так что я прошу тебя позволить мне рассказать всю историю и не перебивать меня. Хорошо?

– Хорошо, – Гарри, нервничая, задрожал.

Северус отпустил свои колени и оперся спиной о стену, закрыв глаза.

– Возможно, ты помнишь, что случилось, когда я увидел тебя, стоящего в Большом Зале Поместья Кошмара, – его голос был далеким и холодным.

– Да, ты застыл на месте, – кивнул Гарри.