Освобождение "Звезды"

Из любопытства я заглянул и в буфет. В холодильных витринах «комму­нистическое изобилие»: икра такая, икра сякая, крабы, салаты, рыба крас­ная, белая, вяленая, копченая, колбасы, сыры, ананасы, бананы, — все, чего твоей душеньке угодно. Цены — тоже «коммунистические», главная проб­лема, как на «загнивающем Западе», проблема выбора. Проблема показа­лась мне неразрешимой, и я снова пошел кружить вдоль кабинетов.

Наконец, в 12-00, я постучался к тов. В. К. Егорову. Спортивно-подтяну­тый молодой человек пригласил за маленький столик, предложил чаю с пе­ченьем. Я узнал его — Егоров бывал у нас в Ленинграде на ответственных собраниях.

Разговор повел хозяин: что не нравится в нынешнем журнале, что хоте­лось бы изменить, вообще какова программа, если таковая есть? Тон вопро­сов и сама манера общения — дружелюбные, доверительные.

Я рассказал о проблемах, которые налицо, о будущих намерениях сказал коротко: не знаю, что буду печатать, если утвердят, но точно знаю, чего не буду — шовинистические, националистические материалы. Не буду печа­тать «развесистую клюкву», натуралистические, порнографические вещи. Не будет и воинственных вещей, призывающих к насилию, романтизирую­щих войну. Впрочем, добавил я, об одном могу сказать определенно: буду печатать произведения, документальные материалы, разоблачающие культ личности, преступления сталинского режима... (В то время я еще не «до­зрел» до понимания того факта, что «сталинский» режим целиком вырос из режима «ленинского».)

По лицу моего собеседника трудно было определить, как он отнесся к моей «исповеди» (как они все умели «делать» такие лица!). Но вдруг легкая тень тронула его маску. Глядя мне в глаза и чуть-чуть усмехаясь, он спро­сил, что я думаю о романе Туинова «Человек бегущий», опубликованном не­давно в «Звезде». Я высказался примерно в том же духе, что и говорил при обсуждении романа на заседании редколлегии: роман слабый, схематичный, черносотенный, откровенно антисемитский, я голосовал «против». Влади­мир Константинович как-то странно оглянулся, словно проверял, нет ли кого-нибудь за спиной, и сказал, понизив голос: «Туинов был здесь вчера...» Я сначала не понял, не «врубился». «Зачем?» — вырвалось у меня. «Затем же, зачем и вы», — ответил Егоров. И добавил многозначительно: «Вот так-то!»

К чаю мы не притронулись. Егоров позвонил куда-то и, кивнув мне, при­гласил за собой. Мы перешли в кабинет с внушительной табличкой «Воро­нов Юрий Петрович». У меня отлегло от сердца: Юрий Петрович — извест­ный ленинградский поэт, автор многих книг, в том числе о блокаде, поря­дочный человек, теперь заведующий отделом культуры ЦК.

Мы были с ним знакомы: еще когда он работал главным редактором «Знамени», я пытался напечатать там публицистические статьи покойного Тендрякова, но, увы, не получилось, слишком быстро его перебросили на партийный Олимп.

Разговор с ним вышел совсем короткий. Он поинтересовался, как пожи­вают наши общие знакомые Д. Гранин, М. Дудин, А. Чепуров, и — ни слова, ни полслова о «Звезде» и будущей работе.

По какому-то заведенному здесь ритуалу после беседы с зав. отделом я посетил тов. А. С. Филина, где, принятый в высшей степени доброжелатель­но, заполнил еще какие-то анкеты. После чего, распрощавшись с партий­ным бастионом культуры, отбыл своим ходом обратно в Союз писателей к Ю. Н. Верченко (он просил обязательно зайти к нему после ЦК).

Юрий Николаевич уже все знал, поздравил меня с успешным прохож­дением этого самого главного этапа «конкурса». Тут он точно так же, как и Егоров, оглянулся по сторонам и сказал доверительно: Ленинградский об­ком вел двух своих кандидатов, пришлось обращаться к Г. М. Маркову (первому секретарю СП СССР), и только его вмешательство решило исход дела. Позднее, со слов секретаря правления Ленинградской писательской организации Геннадия Петрова, в Ленинграде, когда Чепуров узнал о том, что обком партии пытается провести через свои каналы Козлова и Туино­ва, забил тревогу — он, Гранин и Дудин добились приема у первого секре­таря обкома Ю. Соловьева. Подробностей — ни ленинградских, ни москов­ских — я не знаю. Мне стало не до них и вообще не до «Звезды». 1 нояб­ря, на следующий день после посещения ЦК, я получил известие из Новосибирска о смерти мамы. 2 ноября мы с Инной были уже в Новоси­бирске...

16 ноября в «Литературной газете» появилась такая информация:

«Под председательством В. Карпова состоялось заседание бюро секретариата правления СП СССР. Были рассмотрены итоги конкурса на замещение вакантной должности главного редактора журнала «Звезда». Главным редактором утвержден Г. Николаев, рекомендованный общим собранием Ленинградской писательской ор­ганизации... Бюро секретариата высказало благодарность Г. Холопову за многолет­нюю работу на посту главного редактора журнала «Звезда»... На заседании выступи­ли Ч. Айтматов, Ю. Бондарев, С. Залыгин, В. Карпов, Г. Марков. Члены бюро Г. Бак­ланов и В. Быков высказали свои пожелания письменно,..»