Освобожденный бессмертный (ЛП)

Сарита на минуту замолчала и снова взяла банку, чтобы вырвать из нее еще один фрукт. Пожевав и проглотив, она покачала головой и сказала: «Я не знаю, что было в том первом письме, но моя мама решила сама написать ей ответ. Первое, что она написала, кто она такая, и что папа не читает ее письма, а просто рвет их и выбрасывает».

Сарита слабо улыбнулась. «Мама сказала, что просто надеялась, что, как только женщина поймет, что зря тратит время на письма, она перестанет посылать их и расстраивать папу. Но через неделю пришло еще одно письмо, на этот раз адресованное ей».

«Что бы ни было в этом письме, очевидно, оно тронуло мою маму», — торжественно сказала Сарита. «Она ответила на него, и каждую неделю к ней приходили новые письма, и каждую неделю она на них отвечала. Она рассказала бабушке о себе, моем отце, их совместной жизни, а потом и обо мне, когда я родилась. Она сказала, что папа никогда не спрашивал, почему перестали приходить. Это стало единственным секретом, который она когда-либо имела от него».

— Когда вы узнали о письмах? — спросил Домициан, когда она замолчала.

— Мне было около одиннадцати, — сказала Сарита с легкой улыбкой, которая очаровала Домициана. Это указывало на ее более мягкую сторону, которую она, казалось, старалась скрывать большую часть времени.

«Я что-то искала и наткнулась на коробку, набитую письмами, — объяснила Сарита. «Мать сохранила все на случай, если мой отец когда-нибудь передумает и захочет связаться с матерью. Он смог бы прочитать их. Вместо этого я нашла и прочитала кучу из них, прежде чем она меня поймала. Мать объяснила, как она дошла до писем бабушке, и заставила меня поклясться, что я ничего не скажу отцу. Тогда это стало нашим секретом».

— И ты тоже начала ей писать, — предположил он, но Сарита покачала головой.

«Нет.» Она заглянула в свою банку с фруктами и сглотнула, прежде чем хрипло сказать: «Это произошло после того как мама умерла, когда мне было тринадцать. Когда после этого пришло первое письмо от бабушки, я написал ей, что мама умерла и больше не может отвечать на ее письма. Следующее письмо было адресовано уже мне. С тех пор мы переписываемся».

— А твой отец ни о чем не знал? — спросил Домициан.

«Ты издеваешься?» — спросила она с сухим весельем. «Этот человек знал все. Однако он делал вид, что не знает».

«Что заставляет тебя так думать? Что он все знал».

Сарита покачала головой. «Много раз он приходил на почту раньше, чем мы с мамой. Он, должно быть, видел письма. Он бы узнал почерк, но ничего не сказал».

— Хм, — пробормотал Домициан, но спросил: — Твоя мать когда-нибудь брала тебя с собой на встречи?

«Нет.» Сарита покачала головой. «Бабушка никогда не покидала остров и не приглашала нас на него».

— За все это время, — сказал он.

Сарита нахмурилась, ее губы скривились, и она снова покачала головой. «Вообще-то она и в этот раз меня не приглашала. Это сделал доктор Дресслер.

Домициан замер.

«Дресслер позвонил мне в прошлые выходные, — объяснила она. «Он представился работодателем бабушки, сказал, что она упала с лестнице и ушиблась. Он сказал, что обеспокоен. Она была пожилой, и подобные травмы, могли привести к осложнениям у пожилых людей. Он чувствовал, что мой визит может помочь ей взбодриться и обеспечить ее выздоровление. Он попросил меня приехать на остров, чтобы сделать ей сюрприз». Вздохнув, она добавила: «У меня было две недели отпуска. Я забронировала, билет и через два дня уже, была здесь».

— Итак, ты попала на остров. три дня назад?» он догадался.

— Четыре, — поправила она. «Он позвонил в субботу. Я вылетела в понедельник, а затем потратила три дня на то, чтобы обивать углы, прежде чем Дресслер нокаутировал меня и привез сюда. Сегодня будет четвертый день с тех пор, как я прилетела сюда, в Венесуэлу. Если только я не была без сознания больше, чем ночь, я предполагаю, сегодня пятница.

Домициан кивнул. Был четверг, когда он отправился встречать вертолет, который, как он думал, должен был доставить его на остров. Наверное, она была права, что сегодня пятница. Если только, как она сказала, он тоже не был без сознания больше одну ночь. Отбросив эту тревогу, он спросил: «Ты не находишь странным, что тебя пригласил доктор Дресслер, а не твоя бабушка?»

«Ага.» Сарита кивнула, затем покачала головой и сказала: «Нет. Я думала, что она сильно ушиблась, ослабла и безсознания. Я подумала, что хорошо, что он позвонил мне, — с горечью добавила она.

Они оба помолчали с минуту, а потом она задумчиво сказала: «Ты знаешь, моя бабушка редко упоминала доктора Дресслера в своих письмах, но когда она это делала, казалось очевидным, что она совершенно не заботилась о нем и не считала его «благородным человеком», как она выразилась. Я должна была понять, что что-то не так, когда он позвонил. Или тогда, когда прибыла в местный аэропорт или когда добралась до острова.

— Почему в аэропорту? — с любопытством спросил Домициан.