Читаем Освобожденный Иерусалим полностью

Освобожденный Иерусалим

1.Едва рассыпалась в дыму густомМахина, превратившись в груду пепла,Исмен всерьез задумался о том,Как сделать так, чтоб оборона крепла,Чтоб войско, осененное крестом,В чащобе заколдованной ослепло,Пригодной древесины не нашлоИ башню заново не возвело.2.За лагерем, на безотрадных кручах,Где нет ни пажитей, ни деревень,На заросли кустарников колючихДеревья черную бросали тень.Серело небо в беспросветных тучах,И непонятно было, то ли деньИдет за ночью, то ли ночь приходит,Сменяя день, и снова тьму приводит.3.Но вот закат над кряжами потух,И, как покойники из-за надгробий,За каждым пнем химера или духВстают, зачатые в земной утробе.Овец не приведет сюда пастух,Заблудший путник подойдет к чащобеИ отшатнется, пальцем ей грозя:«Нет, в этот страшный лес ходить нельзя!»4.Летят сюда для случки изуверскойНочами толпы ведьм – одна верхомНа облаке, другая с рожей зверскойВ обнимку с козлоногим женихом.Мечту о высшем благе страстью мерзкойИзгадят, смертным подменив грехом,И в противоестественные бракиВступают в свальном, похотливом мраке.5.Там ветки не посмел бы ни однойСрубить крестьянин из окрестных весей,Но франк на чащу двинулся войной,Презрев преданья о волшебном лесе.В глухое это место в час ночнойПришел Исмен с кувшином адской смеси,Круг очертил и быстро в круге томЦарапать что-то принялся прутом.6.Он, заклинанья бормоча, разулсяИ в середину круга сделал шаг,К восходу солнца трижды обернулся,К закату трижды обернулся маг,От исступленной ярости раздулся,Покойникам в могилах подал знак,Три раза посохом по глине гладкойУдарил и три раза голой пяткой.7.Загромыхал колдун: «О духи зла,Вы, низвергающие гром на землю,Внемлите зову моего жезла,Покуда я преступным бурям внемлю.Восстань, геенна, мстительна и зла,Страшилищ средней сферы я подъемлюИ всю гнилую нечисть нижних сфер,Явись и ты, мятежный Люцифер!8.Я стражниками вас приставлю к лесу, —Кривлялся, распалялся чародей, —Пусть в каждый ствол поселится по бесу,Так души селятся в тела людей.Отрежь пути к зеленому навесу,Аверн, неверным пагубу содей!» —Кощунствуя, он нес такую ересь,Что я бумаге дольше не доверюсь.9.Созвездья, оскорбленные хулой,Не проливали света на дороги,По небу, занавешенному мглой,Проплыть боялся месяц круторогий.На демонов за промедленье злой,Старик прикрикнул как владыка строгий:«Вы глухи к повеленью моему,Каким я заклинаньем вас пройму?10.Прибегнуть должен я к последней мере,На языке придется колдовскомМне беса самых темных суеверийНазвать от крови вздутым языком.Его боится Орк в своей пещере,Плутон не понаслышке с ним знаком.Ну что? Ну что?» – ревел волшебник старыйИ видел, что подействовали чары.11.Явились духи к злому колдуну,И те, кого, низвергнув с высей щедрых,Всевышний держит в облачному плену,И те, что в адских обитают недрах.Не дозволялось им вести войну,Но дозволялось жить в дубах и кедрах.Был страшен демонам запрет Небес,И нехотя они вползали в лес.12.Обрадован успехом предприятья,Кудесник в царский поспешил покой:«Отныне не дерзнут сыны распятьяРубить деревья в чаще колдовской.Не отменить им моего заклятья,Не закипит работа в мастерской,Для рухнувшей машины балок новыхНе напилить им из стволов сосновых.13.Мой царь, послушай старого волхва:Я вычислил, что скоро Марс багровыйИ солнце встретятся в созвездье Льва.Дождливых туч прожгут они покровы.Для твоего, владыка, торжестваРасплавится от зноя край суровый.Не зря блуждают по небу огни,Нам предрекают засуху они.14.Такого пекла не переживалиНи древний насамон, ни гарамант.Здесь в крепости у нас в любом подвалеВ достатке и вода, и провиант,А там на выжженных камнях едва лиОазис есть для христианских банд.В пустыне, проклятые Небесами,Крестопоклонцы нам сдадутся сами.15.Так стоит ли испытывать судьбу?Жди египтян и ничего не делай,Но если снова в бранную трубуЗадует наш черкес, излишне смелый,Уйми его кровавую алчбу,Смири строптивого рукой умелой.Тебе победу звезды предреклиИ гибель недругам твоей земли!»16.Ликует деспот, что неодолимаЕго держава на полях войны,Что зноем войско Готфрида палимо,Что городу тараны не страшны.Сгоняет властно жителей СолимаОн на починку рухнувшей стены:Здесь кладка треснула, там камень сдвинут,Как только силы старца не покинут!17.Взирает Готфрид снизу на Сион:«Без новых башен мы не протаранимМногометровый этот бастион».Бригаду лесорубов утром раннимЗа древесиной отряжает он.Работники, приученные к браням,При пилах шествуют и топорах,И вдруг в сердца им проникает страх.18.Так в темноте проснувшийся ребенокВоображает чудищ и чертей,Глаза открыть боится он спросонок —Боятся франки дьявольских затей!Слух у блуждающих во мраке тонок,Чем дальше в гущу леса, тем лютейВ геройских душах ужас беспричинный —За каждым пнем им видятся личины.19.Собрали инструменты – и домой!Вернулись под предлогом смехотворным,Не отвечают на вопрос прямой,Отделываясь объясненьем вздорным.Не верит Готфрид страху перед тьмой,Приказ дает он рыцарям отборнымСопровождать артель, чтобы урокИсполнили на совесть в должный срок.20.Вот входят лесорубы в лес волшебный,Где под корой любого деревцаНезримо дух таится непотребный,И холод сковывает им сердца!Скрывая ужас перед тьмой враждебной,Они идти решают до концаИ вскорости вступают твердым шагомВ чащобу, заколдованную магом.21.Их на опушке грозный встретил гул,Казалось, что с вершин сошли лавины,Что землю сотрясает Вельзевул,Что с волчьим воем рев смешался львиный,Что с моря африканский ветр задул,И волны подхватили стон повинный:Все звуки – гром грозы и пенный шквалЕдиный этот звук передавал.22.У крестоносцев побелели лица,Их жуть берет – заметно по всему.Ни слушаться приказа, ни молитьсяНе смеют – молча пялятся во тьму,Туда, где нечисть буйствует и злится,Из леса пятятся по одному.Признался в штабе старшина бригады:«Невиданные там гнездятся гады!23.Не смеют, видя это колдовство,Работать топорами лесорубы,Там, верно, дом Плутона самого,Загробные нас отпугнули трубы.Кто в этот лес проникнет, у тогоНе сердце, а кусок алмаза грубый.Как устоять, когда под топоромОдновременно слышен шип и гром?»24.Дивился люд, на что способны черти,Когда на площади возник Алкаст,Ни смертных не боялся он, ни смерти,На зверские жестокости горазд.Попробуйте такого разуверьте —Ему что вой, что рев, что хруст, что хряст!Презревший бури и землетрясенья,На вепрей он ходил без опасенья.25.Неистово тряхнул он головойИ к бригадиру подступил со смехом:«Я в одиночку лес волшебный твойСведу и в лагерь возвращусь с успехом.Пусть нечисть в чаще поднимает вой,Пусть птичий грай ей отвечает эхом,Не отступлю я и не посрамлюсь,Уж лучше я в геенну провалюсь!»26.Согласьем заручился полководцаИ к чаще смело двинулся гельвет,Земля под ним готова расколоться,Он слышит гул и видит странный свет,Но мужественный воин не сдается,Шипит листва, и он шипит в ответ,Внезапно все вокруг воспламенилось,По крайней мере, так Алкасту мнилось.27.Пылает чаща, стонет и гудит,Встает стеною дымная преграда,Владыка леса древнего сердитНа дерзновенного деревокрада.Из пламени воздвигся новый ДитГромадой многобашенного града.Взирая снизу, задрожал, как лист,Гельвет при виде огненных баллист.28.Ощерилась пылающая чаща,Багровые взметнулись рукава,Полезли из огня, глаза тараща,Броней сверкающие существа.Увы, Алкаста участь не блестяща:Он пятился с медлительностью льваИ все же пятился, хотя неведомБыл страх ему, привычному к победам.29.Не сразу осознал Алкаст, что страхИм овладел во время отступленья.Был удивлен на первых он порах,Однако стыд сильнее удивленья.В нехоженых укрылся он горах,Где ни оазиса, ни поселенья.В глаза он посмотреть бы не посмелТоварищам, а как был горд и смел!30.Не думал Готфрид заниматься сыском,Вернуться в лагерь звал он беглеца,Тот долго прятался в соседстве близком,Пришел – и не было на нем лица.Тут догадались все о бегстве низком —Молчанье обличало гордеца,Но вождь не отступал: «Сии уроды —Исчадья колдовства или природы?31.Загадка эта тяготит меня,Ответ хочу я слышать немудреный.Кто пожелает, пусть берет коняИ скачет в лес дорогой проторенной». —Так он сказал, и рыцари три дняПытались въехать в бор заговоренный,Но ужас брал храбрейших среди нихВ чащобе, полной ужасов одних.32.Меж тем закрылись у Танкреда раны,Весь бледный он вернулся с похорон.В тяжелую кольчугу, в панцирь бранныйС трудом облекся доблестный барон.Он должен дать отпор чащобе странной,Где чудища шипят со всех сторон.Пыланья в нем болезнь не погасила —Из сердца в мускулы вливалась сила!33.Опасности не чуя впереди,Приблизился герой к стволам ветвистымИ лютый холод ощутил в груди.Колючим не напуган остролистом,Молчит и говорит себе: «Иди!»Он не смущен ни шепотом, ни свистом,Как вдруг громадой башен, стен и вратПред ним пылающий воздвигся град!34.Ступить не смеет паладин ни шагу:«Не пригодится меч в таком бою,Ужель я кучкой пепла в землю лягу,Ужель я на зуб попаду зверью?Служить всеобщему я призван благу,Для правды берегу я жизнь свою.Нет, за бесценок не отдам я душуИ с Господом союза не нарушу.35.Но что я Готфриду скажу в ответ,Вернись я в лагерь с видом покаянным?Другого леса в Палестине нет,Сквозь брешь ворвется в крепость к персиянамВождь христиан и без тебя, Танкред!А может, пламя только мнится рьяным?» —В огонь шагнул он, рассуждая так.О незабвенный, дерзновенный шаг!36.Ярится пламя, обдавая дымом,Но не красна на рыцаре броня.Все ближе к языкам неугасимымТанкред, вот он касается огня,И вмиг покончено с пожаром мнимым.Завыла буря, небосвод черня.Пришлось, однако, быстро стихнуть буре,Исчезли тучи, растворясь в лазури.37.Танкред идет вперед – он духом тверд,Пред ним чащоба без конца и края,Из-за стволов ни чудище, ни чертНе выглянет – безмолвна тьма сырая,Обыкновенный лес пред ним простерт.Тропинку поудобней выбирая,Нормандец слух и зрение напряг:Дремало царство сучьев и коряг.38.К поляне из-под сени вековечной,Как на арену цирка, вышел он —Рос в центре кипарис остроконечный. —Приблизился, немало изумлен,И на коре, смиряя стук сердечный,Увидел вязь таинственных письмен,Подобных письменам в подземной крипте,Какие попадаются в Египте.39.Он надпись на сирийском языкеПрочел среди необъяснимых знаков:«Как ты дерзнул прийти с мечом в рукеВ обитель мертвых, мертвую оплакав?Не тронь нас в нашем тихом уголке,Для мертвых и живых не одинаковПодлунный мир – там солнце, здесь темно,Живому драться с мертвыми грешно».40.Застыл Танкред как громом пораженный,Вникая в суть потусторонних слов,Тем временем в листве завороженной,В подлеске среди стонущих стволовРаздался крик души изнеможенной,И, чье-то сердце горем расколов,Заплакал ветер, изливая тошныйЗапретный ужас в жалобе истошной.41.«Посмотрим, демоны, как вы храбры!» —Вскричал Танкред и меч из ножен вынул.О диво! Из разрубленной коры,Бурля, поток горячей крови хлынул.Вот-вот полезет нечисть из дыры,Герой усильем воли страх отринул,С проклятым деревом покончит он!И вдруг услышал замогильный стон.42.Из сердцевины зов звучал унылый:«Я знала, что немало слез пролью,Когда с телесной оболочкой милой,Танкред, ты душу разлучил мою.Мне этот дуб приютной стал могилой,Я радовалась новому жилью.Зачем же ты, блуждая по чащобам,Преследуешь врагов своих за гробом?43.Клориндою звалась я на земле,Я не единственная здесь жилица,И если франк в одном живет стволе,В другом язычник волен поселиться.Вглядись позорче и в любом дуплеТы павших воинов увидишь лица.Ты незлобив, некорыстолюбив,Не стань убийцей, дерево срубив!»44.Случается, что на одре болезниСтрадальцу снится огненный дракон.Бедняга призраку кричит: «Исчезни!» —Он твердо знает, то всего лишь сон.Готов он сгинуть в самой мрачной бездне,В химеру верит и не верит он.Почти расстался рыцарь наш с рассудком —Он без причины замер в страхе жутком.45.Он ощутил прилив такой тоски,Что сердце у него заледенело,Меч выскользнул из доблестной руки,Набухло дерево, окровенело.Покойной девы жалобы горьки,Он в ствол уставился оцепенело,Клоринды из-за гроба лился плач:«Танкред, ты мой мучитель и палач!»46.Ни душераздирающих стенаний,Ни трупов прежде не пугался граф.Невольник чувственных воспоминаний,Он вдруг поверил мороку дубрав.Поднялся ветер властью заклинаний,Упавший меч катился среди трав.Его нашел он на дороге пыльнойИ поднял нехотя рукой бессильной.47.Вернуться в чащу не посмел Танкред,Не выведал, кто плачет под корою.Он, дружеской заботой отогрет,Пришел в шатер к великому герою:«Слова мои не выдумка, не бред —Тебе я небывалое откроюИ до собратьев правду донесуО страхе, пережитом в том лесу.48.Сквозь чащу поступью шагал я твердой,Пока не подошел к стене огня:Пылал, вздымаясь к небу, город гордый,Не опаляя ни куста, ни пня.Из огненных бойниц глазели мордыЧудовищ, безобидных для меня.Прошел я мимо воинства лесного,Завыла буря и затихла снова.49.Остерегись дать волю топору,Живут в деревьях души человечьи,Я голоса их слышал на ветруНа нашем и на варварском наречье.Людская кровь сочится сквозь кору,И каждый стонет о своем увечье.В тот лес нельзя ни ночью мне, ни днем,Я ветки не посмею тронуть в нем».50.Дослушал вождь, и трудных мыслей бремяСложилось в складки на его челе:«Ужель идти ему настало времяТуда, где нежить прячется в дупле?А может быть, поставить ногу в стремяИ лес другой искать в другой земле?Как лучше поступить, поди расчисли!»Тут мудрый Петр его нарушил мысли:51.«В завороженном гибельном лесуНе повторишь ты рубки прошлогодней.Галеру на песчаную косуУже втащили вестники Господни,Уже стоит воитель на мысу,На корабельные ступил он сходни,Когтистый якорь поднимает он,Настанет срок, и мы возьмем Сион!»52.Слова Петра звучали не двояко,Вся благость в них сияла, вера вся,И, лучшего не дожидаясь знака,Вновь за работу Готфрид принялся,Но солнце перешло в созвездье Рака,Жару и сушь с нагорий принося.Под этим факелом неугасимымТруд каждодневный стал невыносимым.53.Нет больше в небе благодатных звезд,Отныне черный свод в зловещих звездах,Тягучим ядом неподвижных гроздНасквозь пропитан перегретый воздух.Земля похожа на большой погост,Где даже мертвому заказан роздых.Больную ночь больной сменяет день,И не прохладней дня ночная тень.54.Не солнце утром всходит на востоке,А мутное кровавое пятно,Из адского нутра огонь жестокийВыплескивает на небо оно.Сулят беду палящие потоки,И людям ясно к вечеру одно,Что не таким же будет день грядущий,А во сто крат страшней, чем предыдущий.55.Насколько глаз хватает, всюду зной,Пожухли травы на равнинах лысых,Пыль под разгневанной голубизной,Пыль на осыпавшихся кипарисах.Бежит по голым веткам дым сквозной,На плоскогорье куст последний высох,Все умерло, и лишь огонь живучВ бесплодном чреве неподвижных туч.56.Не горизонт – а ярое горнило,Где точки не найти сухим глазам,Которая бы свежестью манила,Иссяк зефиров ласковых бальзам,И только из Сахары, из-за Нила,Во мраке прокатившись по низам,Гудит с рассвета буря огневая,Песком тяжелым глотку забивая.57.Но даже в предзакатные часыПрохлада мир не посещает тленный,По небесам разметаны власыКомет, слетевшихся со всей Вселенной.О скудные равнины, без росыВы скаредной оставлены Селеной.Цветы и травы в мертвой тишинеЗа влагой тщетно тянутся к луне.58.Жара и ночью гонит сон отрадный.Его назад уловкой никакойНе заманить к шатрам, в придел оградный,Но жажда пострашней, чем непокой.От водоемов дух исходит смрадный:Отравленные царскою рукойРучьи смердят, как реки Преисподней,Не помнят франки муки безысходней.59.Когда-то полноводен и бурлив,Поил их ключ, рожденный в Силоаме,Пришла жара и, русло обмелив,Песком забила струйку в скальной яме.Но даже Тибр, неистовый в разлив,Иссох бы, выпитый богатырями:Любую реку осушил бы франк,И семиструйный Нил и бурый Ганг.60.Кто хоть однажды в лиственной прохладеСмотрел на серебристый водоем,Любуясь рябью на текучей глади,Теперь стоит над высохшим ручьемИ мается, с самим собой в разладе:Обман у прошлого он взял взаем,Воображаемая свежесть влагиНутро не охлаждает бедолаге.61.С оружьем отшагавший полземли,Храбрец, в боях испытанный Аресом,Чью мощь враги осилить не могли,Теперь под полыхающим навесомБеспомощным кулем лежит в пыли,Расползся, собственным придавлен весом.Погибель угольями тлеет в нем,Снедая члены медленным огнем.62.Иссохший конь уныло бьет копытом,Воротит морду от худой травы,Не побежит к лугам, росой омытым,Отчаянной не вскинет головы,Не вдохновится подвигом забытым,Глаза его стеклянные мертвы,Не фыркнет, веселясь и озоруя,Ему не в радость ни чепрак, ни сбруя.63.Валяется в углу дворовый пес,В зените злобное светило пышет,Забыл он, как покорно службу нес,Он окрика хозяйского не слышит.Собаки через пасть и через нос,Вбирая свежесть, полной грудью дышат,Но жаркий воздух в пасти и в носуНе охлаждает внутренностей псу.64.Земля покрылась плотной сетью трещин,И лагерь зароптал: «Чего мы ждем?Нам легкий штурм был Готфридом обещан,Нам худшее грозит с таким вождем!Он фарисей, он ложью обесчещен. —Упреки, жалобы лились дождем. —Он нас нарочно ублажал елеем,Надеясь, что мы скоро околеем!65.Нам больше не под силу бранный труд,Мы башен стенобитных не построим,То гидра ночью душит нас, то спрут,То привиденья налетают роем,Нам знаменья небесные не врут,От Бога мы грехов своих не скроем.Такому пеклу предпочел бы гробИ темнокожий мавр и эфиоп.66.Ужель для Готфрида мы хуже черниИ наша жизнь не стоит ни гроша?Ужель нам умереть придется в скверне,Чтоб крестоносный властвовал паша?Ужель он молится ежевечернеО засухе, нас извести спеша?Ужель престол настолько им возжаждан,Что собственных он не жалеет граждан?67.Где человеколюбье у ханжи?Не по Господнему уполномочьюОн правит вами, честные мужи!Его обман узрели мы воочью:В шатре командном вечно кутежи,Водою с Иордана каждой ночьюТам разбавляют критское вино —Крестовой знати вволю пить вольно.68.Себя тщеславьем изверг обездушил,Мы здесь кровавым потом истечем…» —Ромей Татин прилежно франков слушал,Жалея, что пришел сюда с мечом.Присягу не впервые он нарушил:«Пусть гибнут франки – мы здесь ни при чем!» —И под покровом тьмы без позволеньяПокинул лагерные укрепленья.69.На следующий день, едва заряОткрыла греков подлую измену,Пришло на ум вассалам КлотаряПризнать ничтожной клятву сюзерену:«Живому мы клялись у алтаряВ покорности, а не костям и тлену!»За ними следом Адемара полкУшел из лагеря, нарушив долг.70.Но Готфрид, будь то франки или греки,Карая дезертирства подлый срам,Кровь христиан не пролил бы вовеки,Он веровал, что мир есть Божий храм!Такая вера вспять пускает рекиИ в море ввергнуться велит горам.Сложив ладони, устремил он к НебуИсполненную благодати требу:71.«Когда в песках Израиль голодал,Ты хлебный дождь пролил на край голодный,Ты в руки человеку посох дал,И вмиг забил из камня ключ холодный.Яви нам чудо, чтобы не страдалТвой преданный народ в глуши бесплодной.Наш труд с трудами древних не сравним —Ты милостью нас приравняешь к ним!»72.Покорным взором небосвод пытая,Молил он положить предел жаре,Без промедленья, точно птичья стая,Его молитвы вознеслись горе.Поддержку просьба чистая, простаяЛегко в Небесном обрела Царе,И Бог, измерив глубину страданья,Ответствовал с вершины мирозданья:73.«Хочу возлюбленную рать моюЯ наградить за долгие мытарства:Вы честно бились не в одном бою,Вы дьявола изведали коварство.Порядок новый людям я даю,Невиданное учреждаю царство.Пусть грянет ливень, пусть вернется в стройДля битвы с агарянами герой!»74.Он головой кивнул, и задрожалиГлухие недра гор и бездны вод,Звезд прикрепленных сдвинуты скрижали,Летучих звезд нарушен хоровод.Сверкая, вспышки молний пробежали,От грома зашатался небосвод,И люди, до конца не веря в счастье,Приветствовали криками ненастье.75.Не снизу к небу поднялись пары,По воле солнца собираясь в тучи,Твердь содрогнулась, треснув от жары,Полился сверху вниз поток ревучийНа серые походные шатры,На бастионы на безлесной круче.Бурливой жижей полнится овраг,И все вокруг окутывает мрак.76.Случалось видеть мне, как у плотины,Мечтавшей месяцами о дожде,Под крупным ливнем выводок утиныйШагал с веселым кряканьем к воде.Забавнее не помню я картины!Везде плесканье, тучи брызг везде,Блестят от капель клювы, крылья, грудки,В канаву радостно ныряют утки.77.Не закричать от радости не могНикто из рыцарей – один баклагуПод дождь подставил и насквозь промок,Другой в виски себе втирает влагу.Товарищ встать товарищу помог,Из шлема напоит он бедолагу,А те, что позапасливей, бадьюПододвигают дружно под струю.78.Спасенные дождем благословенным,Возликовали люди и поля.Излеченная снадобьем мгновенным,От трещин избавляется земля.Вода струится по подземным венам,В артерии врывается, бурля,Питает всходы в размягченном дернеИ пересохшие врачует корни.79.Земля встает со смертного одра,Исцелена магической микстурой.Куда девалась немощь и хандра?В гортани не першит от пыли бурой.Свежа, как день весенний, и бодра,Не сядет у окна дурнушкой хмурой,О прошлых бедах вспоминать ей лень,В цветастом платье кружится весь день.80.Грозы недавней ярость унимая,Светило засияло с высоты.В конце апреля и в начале маяТак небеса безоблачно чисты.О вера в Бога, по-мужски прямая,Мир от коросты очищаешь ты!Порядок годовых времен нарушен,Зато Судьбы незрячей гнев потушен!

Перейти на страницу: