Освобождённая возлюбленная

Он подбежал к Ви, замедлившись только у первого тела. Или… первой его части.

— Привет, половинки.

Когда Вишес подошёл ближе и снял перчатку с руки, Бутч получил быстрое представление о ногах трупа и сочащихся внутренностях.

— Ням-ням.

— Чистый разрез, — пробормотал Ви. — Прямо-таки горячим ножом по маслу.

Брат был слишком прав. Работа почти хирургическая.

Сев на корточки, Бутч покачал головой.

— Не могут быть политические разборки лессеров. Они никогда не оставляют тела на виду, как эти.

Видит Бог, у убийц регулярно происходили сдвиги в руководстве — будь причина в заскучавшем Омеге или внутренней борьбе за власть. Но враг стремился держать всё втайне от людей, не меньше вампиров… поэтому ни за что на свете они не отставят этот бардак на радость отделению полиции.

Почуяв приближение остальных Братьев, Бутч поднялся на ноги. Фьюри и Зи прошли через эфирную завесу первыми. За ними последовали Рейдж и Тор. И Блэй. На сегодня всё: Ривендж, который частенько сражался с Братством, этой ночью пребывал в колонии симпатов, играя в Короля Проклятых, а у Куина, Хекс и Джона Мэтью был выходной.

— Скажи, что мне это мерещится, — мрачно пробормотал Рейдж.

— С твоими глазами всё в порядке. — Ви затушил самокрутку подошвой ботинка. — Я тоже не мог поверить в это.

— Я думал, он давно мёртв.

— Он? — Спросил Бутч, уставившись на парней. Кто «он»?

— С чего же начать, — пробормотал Голливуд, осматривая второй кусок нежити. — Знаешь, будь у меня кол, я мог бы сделать кебаб из лессера.

— Только ты можешь думать о еде в такие моменты, — протянул кто-то.

— Я просто говорю…

Если что-то и последовало дальше, то Бутч ничего не услышал, потому что его внутренняя тревога зашлась в пиканье.

— Парни… ожидается компания.

Развернувшись кругом, он уставился на вход в переулок. Враг приближался. Быстро.

— Как много? — спросил Ви, подходя ближе.

— Не меньше четверых, возможно, больше, — ответил Бутч, подумав, что за их спинами не было выхода. — Это может оказаться ловушкой.

* * *

А в тренировочном центре Братства, Мэнни уделял особое внимание своей пациентке.

Он ласкал грудь Пэйн рукой, и она извивалась под ним, её ноги от нетерпения двигались на кровати, голова была запрокинута назад, а тело светилось, словно луна в безоблачную зимнюю ночь.

— Не останавливайся, целитель, — стонала она, пока он выписывал круг на её соске. — Я чувствую… всё…

— Не волнуйся об этом.

Да, едва ли он нажмёт на тормоза в ближайшее время… не то, чтобы они дойдут до секса. Но всё же…

Целуя её, он слегка сжал напряжённую вершинку.

— Позволь мне снять с тебя сорочку, — сказал он, нащупав нижнюю часть рубашки другой рукой. — Я позабочусь о тебе.

Она помогала ему раздеть её до гола и осторожно убрать всё медицинское оборудование. Когда Пэйн оказалась целиком и полностью обнажённой, во рту Мэнни пересохло, он был парализован её видом. Груди девушки были идеальной формы, с маленькими розовыми сосками, плоский живот вёл к обнажённой расщелине, от вида которой застучало в висках.

— Целитель…?

Когда он смог лишь сглотнуть ком, Пэйн потянулась к простыне, чтобы укрыться под ней.

— Нет… — остановил её Мэнни. — Прости. Мне нужна минутка.

— Зачем?

Оргазм, одним словом. В отличие от Пэйн, он точно знал, к чему вся эта нагота ведёт… через пару мгновений его рот будет бродить по всему её телу.

— Ты невероятна… и тебе нечего стеснятся.

Её тело было безумием, сплошные мускулы и сладкая, гладкая кожа… по его мнению, она была женщиной идеальной, во всём без исключения. Господи, он никогда не испытывал и половины такого влечения к оголодавшим, полупрозрачным девушкам с твёрдыми, словно орех, грудями и тоненькими ручками.

Пэйн была сильной, а это — чистый секс, по его мнению. Но она переживёт этот чувственный опыт, оставшись с нетронутой девственностью. Да, она хотела того, что он предлагал ей, и всё же, при данных обстоятельствах это было нечестно — забрать у неё то, что она не сможет получить назад: желая восстановить функции своих ног, она может зайти дальше чем, если бы дело было в сексе ради простого удовольствия.

Отношения между ними несли конкретную цель.

И факт, что это оставит его пустым, — не то, что он хотел внимательно рассматривать.

Мэнни прильнул к ней.

— Дай мне свой рот, bambina. Впусти меня.

Когда она сделала, как он просил, Мэнни медленно вернул руку к идеальной груди.

— Шшш… расслабься, — сказал он, когда Пэйн чуть не подпрыгнула на кровати.

Гребаный ад, она — словно молния в бутылке, и на какое-то мгновение Мэнни представил, каково это будет — брать её, мощно двигаться на этих вздымающихся бёдрах.

Завязывай с этим дерьмом, Манелло, сказал он себе.

Покинув её губы, Мэнни проложил дорожку вниз по её шее, слегка прикусил ключицу… достаточно, чтобы она почувствовала укус, недостаточно, чтобы причинить боль. Когда её руки зарылись в его волосы, Мэнни понял по силе её хватки и по тяжёлым вдохам, что она хотела, чтобы он направился именно туда, куда намеривался.