Освоение одиночества. О чем молчат любимым

Пока разум использовался для выявления ценности явлений для жизни или одних ее проявлений для других, все было в порядке, но, поставив вопрос о смысле жизни для жизни или вообще ни для кого и ни для чего, сам разум утрачивает смысл, так как перестает осуществлять свою основную функцию — служить жизни.

Ведь полезным, имеющим смысл, может быть что-то для чего-то другого, этим первым не являющегося. Мышь — для кошки. Ложка — для обедающего. Мое поведение — для моего существования. Я — для моего общества, когда оно - условие этого моего существования, без которого я невозможен. Я — для себя как члена такого общества. Общество — для меня другой человек — для меня и так далее. Вопрос о пользе явления для самого себя является неверно поставленным. Таким неверно поставленным, невозможным, неразумным, сумасшедшим является и вопрос о смысле жизни для жизни. С таким же успехом можно спросить: «Когда захочет прокукарекать давно дохлая кошка, сочтет достойным наступить прошлое столетье, и стоит ли мне родить свою прабабушку?» Кстати, куда пропала крыса, которую не родил слон и никто?..

Иногда беспристрастный, сомневающийся во всем разум требует обоснования пользы жизни логикой. Но такого обоснования не нужно. Ведь не жизнь является проявлением разума (внутри материалистической картины мира), а разум, логика — проявление жизни, ее инструмент, средство. Жизнь определяет назначение, функцию этого инструмента, а не наоборот. Только средство может быть вредным и полезным, и только владелец средства (здесь жизнь) может спрашивать: «зачем, почему, и в чем смысл средства (здесь разума)?» Напротив, сам разум, поставив под сомнение интересы спрашивающего (жизни), теряет смысл — становится безумием.

Продуктивная постановка вопроса о смысле предполагает субъекта, для которого смысл, и объект, в котором заключен смысл, поэтому верно поставленный вопрос о смысле — пользе жизни всегда имеет в виду смысл одной жизни для другой или других жизней и смысл одних проявлений одной и той же жизни для других ее же проявлений. Но непременно выявление смысла чего-то для жизни.

Для кого смысл (польза)?

(уточнение содержания вопроса)

В применении к жизни отдельного человека, той или иной группы людей, вопрос верно поставлен, если предполагает другого человека, другую группу, пусть человечество в целом с его прошлым и будущим, с точки зрения которых обсуждаемая жизнь полезна или не полезна.

Правомерен вопрос - и когда он рассматривает те или иные проявления жизни для других ее проявлений или жизни в целом.

Верными были бы, например, такие формулировки вопроса:

«В чем смысл (польза) для меня

• этого общества,

• этого человека,

• их жизни,

• прошлого,

• настоящего,

• вне меня движущегося бытия?»...

Под «для меня»разумеется тогда тот или иной актуальный в момент постановки вопроса комплекс уже сформировавшихся у человека потребностей, соподчиненных в осуществляемой или сознаваемой шкале ценностей, и определяемые этим комплексом его направленности и цели.

В этом плане правомочен и вопрос о смысле (полезности, ценности) той или иной приобретенной и даже врожденной потребности.[30]

«В чем смысл (польза) моей жизни (здесь поведения, деятельности)

• для меня (например, для моего здоровья или моего физического выживания или для утверждения выбранных мною, определяющих меня ценностей...),

• для моего общества,

• для моего или чужого дела,

• для утверждения тех или иных нравственных идеалов (отражающих интересы определенных социальных групп или отдельных людей в определенную эпоху)?»

2. В чем смысл, то есть цель жизни?

(«Зачем жизнь? Зачем жить?»)

«Ведь для какой-то же цели я родился?! Ведь были во мне силы необъятные!», — когда такой вопрос о смысле бытия как о цели его, существующей до человека, задает себе Печорин (М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени»), то предполагает неведомый ему божественный промысел, который хотел бы угадать. Он живет в идеалистической концепции мира.

В рамках же материалистического мировоззрения - если вопрос предполагает наличие предопределенной, до человека существующей цели (речь не о наследовании или присвоении), то он оказывается неверно поставленным.

Вопрос верно поставлен только - если предполагает поиск собственных жизненных целей, соответствующих индивидуальным потребностям, целей конкретных людей, микро— и макросоциальных групп, народов, классов, цивилизаций, человечества, наконец.

Можно искать чужие смыслы, можно — свои, они могут быть завтрашними, сегодняшними, могут касаться давно прошедших и отдаленных будущих эпох. Речь может идти о наследовании или принятии чьих-то, уже существовавших целей, но непременно о целях, которые сам человек выберет.

В чем смысл - цель жизни?