Освоение Сибири в XVII веке

«При постоянных войнах и набегах жители тундр были вооружены с головы до ног», — писал С. В. Бахрушин. Прекрасное вооружение, в том числе защитное, имелось у якутов. По рассказам служилых людей, они были «доспешны и вои-сты», во время боев надевали крепкие «куяки» (доспехи из пластин, нашитых на кожаную или матерчатую основу) и «напускались» на врага в конном строю «с копьи и с пальмами» (тяжелые ножи на древке). Русские высоко ценили якутские «пальмы» и «куяки» и охотно приобретали их — покупали, выменивали, брали во временное пользование (как бы напрокат) перед походами. Так, в отправившемся на Амур отряде Пояркова среди снаряжения было и 70 «куяков якутских». «Доспешными» у якутов бывали не только воины: в документах упоминаются кони «в железных досках», «конные куяки».

У не имевших развитого железоделательного промысла народов наряду с металлическими встречались «костяные куяки и шишаки» (шлемы), которыми при случае не пренебрегали и русские служилые люди. Из описаний вооружения эвенков в XVII в. видно, что их воины выступали «збруйны и оружейны, с луки и копьи, в куяках и шишаках, в железных и костяных», в наручнях и со щитами. «Вооруженные пальмами, копьями, в шишаках, одетые в куяки, с неизменным боевым луком и с колчанами стрел, тунгусские воины производили внушительное впечатление на русских», — замечает советский исследователь Н. Н. Степанов.

Добавим, что впечатление это не было чисто внешним.

Сибирские «иноземцы» нередко наносили «государевым служилым людям» серьезные поражения. Так, чукчи даже в XVIII в. не раз «громили» отправлявшиеся на Чукотку военные отряды. Правда, там, в безлесной гористой местности и к тому же на суше, русские обычно чувствовали себя неуверенно: трудно было построить укрепление, «отсидеться» на судах и т. д. Но военные неудачи у служилых людей случались и в более привычной им таежной зоне. «А в тех, государь, службах многих нас, холопей твоих, тунгуеские и иных землиц люди побивали», и «от иноземцев, новых землиц проведываючи, великое позорство терпим», — жаловались, например, енисейцы в Москву в конце 20-х гг. XVII в.

«Государевы ратные люди» терпели поражения не только при неожиданных нападениях, когда на стороне коренных жителей могли быть и лучшее знание местности, и фактор внезапности. Даже хорошо укрепленные русские остроги брались порой сибирскими «иноземцами» в ходе «жестоких приступов». Откровенно и бесхитростно объяснили причины своего ухода с Тихоокеанского побережья служилые люди в 1635 г., после того как эвены сожгли Охотский острожек: «Жить де на Охоте от иноземцев не в силу». Укрепления же самих «иноземцев» бывали настолько основательны, что иные их городки русским приходилось брать по всем правилам военного искусства того времени: с сооружением на подступах к крепости осадных «острожков» и башен, откуда можно было обстреливать внутреннее пространство осажденного городка, с использованием для прикрытия специальных «щитов», которые шедшие «на приступ» «катили» перед собой, и т. д.

Но особенно трудно доставались служилым людям победы в столкновениях с кочевыми народами южной Сибири. Быт скотовода-кочевника вырабатывал навыки профессионального воина почти у всего мужского населения степной и лесостепной полосы. Это делало их высокоманевренное и хорошо вооруженное войско сильным и чрезвычайно опасным противником.

По описаниям очевидцев, южносибирские кочевники «являются быстрым и опасным врагом», «очень ловко обращаются» с луком и стрелами, «никогда не идут в набег без кольчуги и пик», «выходят в бой прекрасно вооруженными, т. е. в шлемах, с копьями и в кольчугах». -В защитном вооружении «государевы служилые люди» далеко не всегда были на равных с ними и не раз сетовали как на потери из-за отсутствия доспехов в боях с хорошо защищенным противником, так и на недостаток пороха, свинца и удобного для сражений в конном строю огнестрельного оружия. Нередко было ниже и качество защитного вооружения русских. Как писал А. П. Окладников, «воистые» бурятские наездники… хорошо снабжаемые железом, ездили в крепких металлических латах, превосходивших «ветчаные», т. е. обычно обветшавшие йуяки казачьей пехоты и конницы, и мало уступали в своем вооружении казакам».

Преимущества «огненного боя» русских наиболее полно раскрывались в обороне, при наступательных же действиях были минимальными. В степи ратные люди, разумеется, могли, укрепясь «табором» (поставленными вкруг телегами и т. п.), отбить нападения намного превосходящих сил, но при решающих сражениях в конном строю скорострельный лук даже в сухую погоду успешно соперничал с неуклюжими «самопалами». Дождь же мог стать причиной полного поражения углубившегося в степь русского войска (как это случилось в 1693 г. у озера Се миску ля в Западной Сибири, когда был уничтожен большой — в несколько сот человек — отряд дворянина Василия Шульгина).