Читаем От «Акиры» до «Ходячего замка». Как японская анимация перевернула мировой кинематограф полностью

Вторую историю Спайк рассказывает Джету, когда он возвращается на «Бибоп» после смерти Джулии. Возможно, потому, что доктор назвал Джета и Спайка «бродячими котами», она о двух кошках. Спайк передал ее следующими словами: «Жил-был оцелот, который умирал миллион раз и возрождался. Этот кот был свободен и счастлив. Однажды он повстречал белую кошку, и они счастливо жили вместе. Прошли годы, и белая кошка умерла от старости. Оцелот крикнул миллион раз, умер и больше не возвращался». Джет ответил, что это замечательная история, и Спайк сказал: «Ненавижу эту историю», – и добавил: «Ненавижу кошек».

И вновь рассказ отдает фатализмом, но к нему добавляется элемент женственности. Почти на протяжении всего сериала команда «Бибопа» сохраняет асексуальность (Фэй и Эд исполняют, в сущности, мужские роли), но появление Джулии в заключительных сериях меняет заведенный порядок. В первом рассказе охотник умирает в одиночестве, ненавидя свое зависимое положение от богатой любовницы, но, в отличие от него, Спайк осознает свою потребность в женщине. Джет на такое не способен вообще. Он не может признать свою потребность в заботе и включает женственность в себя самого. Появление Джулии стимулирует Спайка отыскать этот недостающий элемент своего прошлого и своей личности. Хотя в мире «Бибопа» эмоции – это либо ирония, либо негатив, а персонажи всегда стильно сохраняют отстраненность, в заключительных эпизодах на передний план выходят традиционные темы. Спайк остается «крутым» до конца, но он превращается в защитника женщин и борца за справедливость (хотя ему не удается ни то, ни другое). Иными словами, он примеряет на себя традиционный образ «героя». Пожалуй, важнейший вклад «Ковбоя Бибопа» в формирование образа мужественности – это способность убедить зрителя в том, что традиционный героизм и рыцарство все еще существуют в постмодернистской обстановке.

Смесь фатализма и идеализма «Ковбоя Бибопа» находит свое отражение в последнем сериале, который мы рассмотрим в этом разделе, – «Волчий дождь». Сценарист Кэйко Нобумото также написала несколько серий «Ковбоя», однако эта ее неординарная фантастическая работа так и не снискала популярности у японской аудитории.

Тем не менее из всех произведений, разобранных в этой главе, именно в этом сериале проводится самый тщательный анализ гомосоциальности, пусть и главные герои – компания волков, обращающихся в людей.

Действие происходит в постапокалиптическом мире, где сочетаются футуристические элементы, паровозы и архитектура в стиле ар-деко. «Волчий дождь» – это утопический рассказ о поиске, типичный для волшебных сказок. Более того, слово «сказка» даже упоминается в ранних эпизодах сериала[178]. Компания мужчин заваливается в бар и принимается обсуждать вероятность того, что волки существуют и даже живут среди них. Один из мужчин небрежно называет это предположение сказкой, на что его товарищ отвечает: «Сказки могут научить многому».

Сериал наделен несколькими сказочными артефактами, например древней «Книгой Луны», которая предрекает, что волки приведут к раю (ракуэн: в этом слове иероглифы кандзи (китайские) обозначают «сад удовольствий»). Кроме того, в книге описывается, что открытие райских врат означает конец света, хотя, как говорит один из персонажей, не совсем непонятно: конец света наступит, когда волки будут искать рай или потому что они ищут рай.

Рай в качестве сада подходит для «Волчьего дождя», так как главные герои ищут нечто подобное. Видение рая наиболее четко оформлено у Кибы (Клыка), одинокого белого волка, который входит в серый антиутопический город, где проживают другие герои. С этого момента и начинается рассказ. Он непривычен к жизни в большом городе и отказывается от перевоплощения в человека (он считает это бесчестием), поэтому его вскоре ловят, но ему удается бежать и объединиться с тремя другими волками. Властный и неприветливый Цумэ (Коготь) носит черную кожу в человеческом обличье и руководит бандой преступников; Хигэ (Усы) – бесшабашный коричневый волк, которого в основном интересует противоположный пол; и самый молодой член стаи Тобоэ (Вой), который раньше был домашним любимцем и не умеет не любить людей.

Перейти на страницу:

Все книги серии ANIME. Лучшее для поклонников японской анимации

От «Акиры» до «Ходячего замка». Как японская анимация перевернула мировой кинематограф
От «Акиры» до «Ходячего замка». Как японская анимация перевернула мировой кинематограф

В 2003 году картина «Унесенные призраками» Хаяо Миядзаки получила премию «Оскар». Это событие стало поворотной точкой для мира киноискусства: именитая награда подтвердила, что аниме – гораздо больше, чем просто детские мультфильмы. За красочными картинками и несложными (на первый взгляд) сюжетами зачастую спрятаны серьезные темы и даже глобальные вопросы человечества. От феминизма до защиты окружающей среды, от национальной идентификации до познания самого себя как личности – аниме затрагивает самые разные проблемы нашей реальности, проецируя их на реальность вымышленную.В книге «От "Акиры" до "Ходячего замка"» Сюзан Нейпир, автор нашумевшего издания «Волшебные миры Хаяо Миядзаки», отвечает на множество вопросов, которые касаются создания и истории современной японской анимации. Вам выпала потрясающая возможность узнать, как жанр аниме перевернул мировой кинематограф, установив в нём свои законы и покорив сердца миллионов зрителей.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Сюзан Нейпир

Кино / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Культовое кино
Культовое кино

НОВАЯ КНИГА знаменитого кинокритика и историка кино, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», удостоенного всех возможных и невозможных наград в области журналистики, посвящена культовым фильмам мирового кинематографа. Почти все эти фильмы не имели особого успеха в прокате, однако стали знаковыми, а их почитание зачастую можно сравнить лишь с религиозным культом. «Казанова» Федерико Феллини, «Малхолланд-драйв» Дэвида Линча, «Дневная красавица» Луиса Бунюэля, величайший фильм Альфреда Хичкока «Головокружение», «Американская ночь» Франсуа Трюффо, «Господин Аркадин» Орсона Уэлсса, великая «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика и его «Широко закрытые глаза», «Седьмая печать» Ингмара Бергмана, «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони – эти и многие другие культовые фильмы читатель заново (а может быть, и впервые) откроет для себя на страницах этой книги.

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее