От альфы до омеги (СИ)

Она старалась выглядеть серьезной, но Тео быстро отвернулся.

— Еще как буду, — пообещал он и схватил Гайю за другую руку. — Давай-ка не шути, — пожурил он подругу. — Тут еще с ночи роса, поскользнешься.

— А вот и нет, я ловкая, — поддразнила Гайя и вырвала запястье, но все-таки от края отступила.

— Дело важное, — попросила Ирис. — Я кое-что видела.

Тео притворно-тяжело вздохнул.

— Ну давай, выкладывай.

Он опустился на край скалы, свесил ноги и, любопытно вытянув шею, плюнул в Залив. Ветер исступленно рвал платье Гайи. Тео, смеясь глазами, смотрел за ней: она раскинула руки и крутилась в порывах, словно в танце.

— Я видела аномалию, — начала Ирис. Она присела рядом, поджав под себя колени. Смотреть на воду она избегала. Не боялась, конечно, но, если бы была человеком — могла бы. Так говорила система имитации.

— Анома-а-алию! — уважительно покивал Тео. Он все переглядывался с Гайей и улыбался.

Ирис вдруг представила, как хватает его за отвороты летной куртки, встряхивает что есть силы, встряхивает еще и еще — и тогда, быть может, он, наконец, смотрит на нее, а не на эту бестолковую красотку Гайю, на которую ему, в общем-то было наплевать — лишь бы нравиться.

— Особую аномалию, опасную. Она назвала себя мааджитом.

— Мааджитом... — протянул Тео.

— Я с ним говорила.

— Да еще и говорила!

— Ты слышишь или нет, Ликвидатор?

— Не-а.

Тео вдруг повернулся к ней и впервые посмотрел на нее в упор. Ирис перестала дышать.

Двадцать долгих лет — и он станет тем самым Ликвидатором, которым он должен стать. Страшное событие этого лета собьет с него всю спесь. Раз и навсегда вышибет из головы дурь. Отпугнет всех безмозглых девчонок. А он — он станет тем самым великим Ликвидатором, а на боках Иолы нарисуют — одну за другой — четырнадцать звездочек.

Глаза Ирис расширились.

— Забудь, — пробормотала она. — Неважно.

Еще во время полета она нашла в боковом кармане кабины бортовой журнал. Другие пилоты, предшественники Тео заполняли его уже много лет, с того момента, как собрали Иолу. И в этой книжице было полно свободного места. А еще там была ручка.

Ирис вскочила.

Тео уже потерял к ней интерес и снова уставился на свою Гайю — но лишь затем, чтобы убедиться в том, что смотрит и она. Уверенно и лихо он вскочил на ноги и побежал по влажным пластинам скалы.

— Наперегонки! — объявил он.

Гайя бросилась за ним, но Ирис уже не смотрела. Она бежала к Иоле.

— Что случилось? — встретил ее испуганным взглядом Тит. Он все еще переминался с ноги на ногу у летательного аппарата.

Ирис досадливо мотнула головой.

— Играют наперегонки. Беги же, а то водить тебе!

Тит проглотил наживку и смущенно обернулся. Ему обещали революцию, и, хотя он на нее не подписывался, отказываться от веселья было уже поздно.

— А ты? — спросил было он.

— А я сейчас, — пообещала Ирис, прыгая в кабину. — Беги же, я за тобой!

Тит волей-неволей отступил, а она судорожно перебирала страницы, сидя на коленях, и искала чистую. Ручка текла и писала плохо. От таких принадлежностей скоро откажутся, но Ирис умела не только печатать, но и, конечно, писать. Этому учили в Центре на всякий случай — как и любого ребенка в Эмпориуме — но пользоваться старыми инструментами не собирался уже никто. Вернее, никто так и не соберется в будущем. А сейчас ее случайный навык пока еще пригодится... Она неровно выхватила страничку из середины журнала и разгладила ее прямо на полу. Покрытие на дне кабины напоминало матовую, мягкую резину, и ручка на нем писала неуверенно, тут и там протыкая бумагу.

Не разрешай мааджиту брать хозяина, он уничтожит Эмпориум.

Разорвав листок, она продолжила писать на другом клочке:

Слева от моторного отсека.

Над последней запиской она на минуту задумалась, а потом очень медленно и аккуратно вывела формулу контроля над омегами, записанную на доске профессора Каракса.

Готовые записки она сложила вместе и подоткнула их пока что под ножку кресла. Потом выглянула наружу, увидела три фигуры далеко в скалах, и нырнула обратно. Теперь Ирис устроилась поудобнее, раскрыла бортовой журнал на первой странице и начала писать.

Уважаемый Ликвидатор! — написала она на полях и закусила ручку. Потом слова полились сами.

Ирис писала споро, неопрятно, и все прислушалась к крикам Тео и Гайи в вое ветра — ждала, что они прибегут, обрушатся, оторвут и не дадут закончить — но голоса все колыхались где-то вдали, и она писала быстрее, еще быстрее.

С полей слова затекли между строк бортовых записей, а оттуда — на следующую страницу и дальше. Ей так много хотелось написать! Но места не хватало, да и времени тоже. Какова вероятность, что Ликвидатор все это прочитает, да еще и вовремя? Но другого способа передать послание у нее нет и не будет.