От Алтая до Берлина

Чугаев на фронте досконально освоил тактику наземного боя. Младших командиров, которые воевали с самого начала войны, планировал отправить на курсы или в училище. При беседе кое-кто отказывался, ссылаясь на то, что после войны их могут надолго оставить служить, а у них есть интересная гражданская специальность. Чугаев добился того, что командирами отделений в роте были назначены бывшие солдаты его взвода. Он знал, что на них можно положиться.

Получая письма из дома, в которых сообщали о погибших на фронте его родственниках и соучениках, Чугаев думал: «Как могло получиться, что в центре Европы зародилось такое чудовище, как фашизм, который несет разрушение и гибель множества людей?» Хотелось мстить не только за родных и близких, но и быстрее раздавить эту гадину, чтобы больше никогда она не появилась на земле.

3 июля 1943 года полк занял отвоеванные у противника позиции по ширине в три километра. Эти укрепления не годились к новой дислокации, они располагались на восточном склоне увала. Пришлось срочно делать рекогносцировку по западной стороне холма в направлении противника. Грунт был песчаный, окопы рылись легко, но быстро осыпались, пришлось стенки укреплять кольями, переплетая их прутьями. Досок или бревен поблизости не было. Разбирали немецкие блиндажи на оборудование своих опорных пунктов.

Хлопот при создании новой линии обороны было много: рыть окопы в полный рост, зигзагообразные ходы сообщения, ниши для снаряжения, командирские землянки. За сутки не управишься. Чугаев понимал, что немцы рядом, за лощиной, по которой протекал ручеек, да и местность им хорошо знакома. Долго сидели в обороне. На ночь выставил усиленные посты, выдвинул вперед дозоры. В дозор он всегда отправлял двух братьев казахов Елегена и Каиржана Едыгеновых, отличающихся стойкостью и исполнительностью. Чугаев знал, что при любых обстоятельствах они задачу выполнят. «Командир приказал», – других слов они не знали. Один из братьев, Елеген, до войны был директором начальной школы, по-русски говорил сносно, коммунист, но заповеди ислама исполнял исправно.

На партсобраниях стыдили их, а они отвечали: «Деды, прадеды так жили и веровали, тут плохого ничего нет, только строгость и справедливость». Чугаев в мусульманские праздники угощал их галетами и сгущенкой. Труднее приходилось, когда у них пост, днем голодали и только с закатом солнца принимали пищу. Чугаев в эти дни просил солдат с кухни оставлять им еду на ночь. Такие ночи для них – время бодрствования. Слух у них был исключительный и стрелками они были непревзойденными во всей дивизии.

В ночь с 3 на 4 июля братья Едыгеновы были в дозоре. Ночью Чугаев решил проверить посты и дозоры. Братья давно слышали, как командир двигается от одного поста к другому. Каиржан подполз к Чугаеву и, дергая его за шинель, заставил присесть, прошептав на ухо: «Товарищ командир, надо очень-очень тихо. Впереди немцы лазают, переговариваются. Это или разведка, или за языком охотятся». Чугаев приказал Каиржану: «Попробуйте хоть одного фашиста прихватить». Отполз назад заставил ординарца Чале передать по постам и дозорам условный знак «опасность». Снова пополз в сторону братьев Едыгеновых. Заметил копошение. Вскоре братья подтащили фашиста. Чугаев велел доставить его в землянку. Когда достали кляп, немец забормотал: «Нихт СС… Гитлер капут!»

В ходе допроса выяснилось, что это австриец, учитель истории, социал-демократ, мобилизован этой весной. Он объяснил, что фашисты нагнали много тяжелых танков, но только на их участке. Его друга, командира роты, вчера вызывали в штаб полка. Тот рассказывал ему, что видел танки только в одной деревне, стоят замаскированные за домами, а в других поселках пусто, что только их полку поставлена задача – взять обратно эти высоты. Их группе приказано узнать расположение позиций и минных участков. Ночью они заблудились и вышли к нашим окопам.

Чугаев доложил командиру батальона. Он приказал срочно доставить пленного в штаб полка, и к рассвету привести батальон в боевую готовность. Объяснил, что фашисты что-то хитрят, возможно, специально подослали лазутчиков с ложной информацией. Возможно, фашисты хотят взломать нашу оборону и нанести мощный удар, но по докладу пленного это больше всего походит на тактический, а не стратегический замысел.

Данные полковых и армейских разведок совпали. Сосредоточение вражеских войск шло на узком участке, силами примерно одной дивизии. Больше это походило на отвлекающий маневр, чтобы скрыть нанесение главного удара.

Чугаев отдал распоряжение командирам взводов быть готовыми к бою. Дозорных и постовых вернул в окопы, выставив вперед одних наблюдателей, меняя их через каждый час.

Начало июля. Самые долгие дни, солнце только успеет спрятаться за горизонт, как снова выходит. Оранжевый шар медленно поднимается из-за леса. 6.00. Приказано занять боевые позиции.