От Андропова к Горбачёву

Обобщенный итог «информационной» работы чекистов на Западе подвел влиятельный американский журнал «Тайм»: «Парадоксально, что новый советский лидер широко пользуется как в американской, так и в европейской прессе репутацией либерала и интеллектуала с прозападным уклоном». «Тайм» знает, чья это работа, ибо продолжает: «С тех пор, как Андропов покинул КГБ в мае, Советы усердно внушают о нем подобное представление… Многие советские интеллектуалы в Москве, советские туристы за границей и эмигранты (!) на Западе подчеркивают, рисуя его портрет, что он культурный человек, о котором сложилось представление как о верховном полицейском». (22.11.1982).

Почти все процитированные органы печати писали, что Андропов «либерал и интеллектуал с прозападным уклоном», что Андропов говорит по-английски, а «Цайт» добавлял, что Андропов говорит и по-фински, по-венгерски, немного по-немецки, играет в теннис, любит джазовую музыку, абстрактное искусство… В отличие от других учеников Сталина, он совсем не антисемит, ибо сам якобы полуеврей с материнской стороны. («Цайт», 19.11.1982). (Если даже Андропов полуеврей, то это мало о чем говорит: Маркс был полный еврей, хотя и крещеный, но ярый антисемит своего времени. Брежнев был женат на еврейке, урожденной Гольдберг, и имел от нее детей, но это не мешало ему проводить политику советского «государственного антисемитизма»).

После того, как Андропов стал генсеком, Кремль в свою очередь тоже «улучшил» его биографию: до сих пор писали, что Андропов родился в «семье служащего», стали писать, что родился в семье «железнодорожника»; до сих пор писали, что он имеет только среднее специальное образование (окончил техникум водного транспорта), теперь стали писать, что у него высшее образование. Однако ни его происхождение, ни его «хобби», ни то, «полиглот» ли был Андропов, — не имеет никакого значения дня его политической характеристики. Нас интересуют другие вопросы:

1. Как Андропов пришел к власти.

2. Какую политику он собирался вести.

Кто внимательно изучил историю партии, — начиная с ленинских времен, — тот знает, что в восьмидесятилетней истории большевистской партии еще не было случая, чтобы смена ее высшего руководства происходила в нормальном порядке, предусмотренном ее уставом. Каждое очередное руководство приходило к власти через партийный дворцовый переворот. Достаточно указать на партийные перевороты после революции.

1. Переворот Ленина прошв ЦК (первый переворот, который совершил Ленин в 1917 г. после возвращения из-за границы, был не октябрьский переворот против Временного правительства, а апрельский переворот против собственного ЦК за его политику «условной поддержки» Временного правительства).

2. Переворот «тройки» (Зиновьева, Каменева, Сталина) против умиравшего Ленина и законного наследника на его престол — Троцкого и троцкистов (1924 г.).

3. Переворот «четверки» (Маленков, Берия, Хрущев, Булганин) против умиравшего Сталина и его законного наследника — Молотова и молотовцев (1953 г.).

4. Неудавшийся переворот молотовцев и маленковцев против Хрущева (1957 г.).

5. Удавшийся переворот «тройки» (Суслов, Брежнев, Косыгин) против Хрущева (1964 г.).

Даже скудные данные из советских официальных источников о ходе и исходе событий 1982 г. в Кремле дают основания предположить, что Андропов тоже пришел к власти через партийный переворот, вопреки воле Брежнева и назначенного им своим наследником Черненко. В последнее время Черненко фактически занимал кресло тяжелобольного и неработоспособного Брежнева как второй секретарь ЦК КПСС, что по внутрипартийным законам должно было гарантировать ему трон генсека.

Чтобы в какой-то мере объяснить, почему Андропову удалось скинуть его с этого кресла, надо остановиться на некоторых моментах истории падения (при Хрущеве] и возвышения (при Брежневе] органов КГБ. После расстрела руководящей клики чекистов во главе с Берия в декабре 1953 г., после разоблачения преступлений и культа Сталина на XX съезде (1956 г.] и открытого разоблачения террористической практики чекистов тридцатых годов на XXII съезде (1961 г.] «органы» достигли низшей точки падения своего влияния и власти. При Сталине на всех уровнях партийной иерархии шефы «органов» входили, как надзиратели, в состав бюро партийных комитетов — от бюро райкомов, обкомов, крайкомов, центральных комитетов республик до Политбюро включительно. Хрущев отменил эту практику, поставив «органы» под контроль партаппарата. Новый шеф КГБ Семичастный был избран на XXII съезде только кандидатом в члены ЦК (потом за участие в перевороте против Хрущева он был переведен в члены ЦК]. Сам КГБ был снижен в своем юридическом статусе — он больше не входил прямо в состав правительства, а находился при правительстве — его статус так и гласил: «КГБ при Совете министров СССР».