От Андропова к Горбачёву

Другими словами, вождь партии — это диктатор в партии и государстве. Поэтому после горького дня себя опыта с разными оппозициями внутри партии, после захвата власти, — с «левыми коммунистами», «военной оппозицией», оппозицией «демократического централизма», «рабочей оппозицией» — Ленин пришел к выводу, что довольно играть в демократию и надо перестроить партию на новых началах, при которых не только оппозиция, но и проявление малейшего инакомыслия запрещалось бы под угрозой исключения из партии. Для этой цели Ленин предложил X съезду партии резолюцию «О единстве партии». Суть резолюции — только то мнение можно выразить в партии, которое не расходится с мнением ЦК, вернее, его исполнительных органов. Это, по Ленину, гарантирует «единство партии». Лидер «рабочей оппозиции» Шляпников, в прениях съезда по докладу Ленина, по поводу его резолюции заявил: «Владимир Ильич прочел лекцию, каким образом не может быть достигнуто единство. Ничего более демагогического и клеветнического, чем эта резолюция, я не видел и не слышал в своей жизни за двадцать лет пребывания в партии». Резолюция давала ЦК неограниченное право исключать из партии не только рядовых членов, но и членов ЦК, если они выражали иные взгляды, чем партолигархия. Для соблюдения в партии этого режима «осадного положения» Ленин через год назначил генсеком человека, о котором точно знал, что он способен на крайние меры, вплоть до злоупотребления властью, — Сталина.

Вот так, опираясь на эту ленинскую резолюцию «О единстве партии», Сталин физически уничтожил не только политические оппозиции, но и тех, кого считал потенциальными оппозиционерами. Так родилась единоличная тирания Сталина. Со времени Сталина партия стала фикцией, а партаппарат — ведущей и направляющей силой, стоящей и над партией, и над государством. После смерти Сталина в стране произошли некоторые изменения, террор уже не носит массового характера, но партаппарат не изменился ни на йоту. Он, как и при Сталине, не отчитывается перед партией, а партия отчитывается перед ним. Разница лишь в том, что генсек отныне не диктатор. Партаппаратную диктатуру осуществляет не одно лицо, а маленькая группа лиц — олигархия, которая на партийном жаргоне называется «коллективным руководством».

Если бы меня попросили назвать такую часть советского государственного организма, которую можно было бы упразднить без малейшего ущерба, да еще сэкономить на этом миллионы, то я не задумываясь ответил бы: Верховный Совет СССР со всеми его местными филиалами.

Любое коммунистическое государство может вполне нормально функционировать без своего формального государственного аппарата, но оно не может функционировать без своего партийного аппарата.

Да, Советы в свое время сыграли выдающуюся роль. Это сам Ленин говорил, что большевики никогда не пришли бы к власти, если бы не имели готовой формы государственной власти именно в лице Советов, хотя Советы были и в 1905 г. и в 1917 г. изобретением не большевиков, а их заядлых врагов — меньшевиков.

Когда весной 1917 г. Ленин выдвинул лозунг «Вся власть Советам», то эти Советы на 90 % состояли из меньшевиков и эсеров. Ленин знал, что делал. Если бы он выдвинул лозунг «Вся власть большевикам», то он никогда не пришел бы к власти (на выборах в Учредительное собрание в 1918 г. Ленин получил только 25 %, за что и разогнал его), но вот через Советы можно было захватить власть, предварительно завоевав там большинство путем выдвижения радикально-демагогических лозунгов — «Немедленный мир», «Вся земля крестьянам», «Фабрики и заводы рабочим» и т. д. Так и случилось. Уже в сентябре 1917 г. большевики получили на выборах в Советы в Петрограде большинство, а 25 октября 1917 г., опираясь на это большинство, захватили власть. Состоявшийся в тот же день Второй съезд Советов объявил власть Советов и по всей России. Вот тогда только Ленин и большевики открыли свои карты: в России власть стала советской по форме, но большевистской диктатурой по существу.

Вот эта самая диктатура все еще считает удобным для себя прикрываться фиговым листком Советов, чтобы создавать у внешнего мира иллюзию, что в СССР господствует советская демократия, а не коммунистическая партократия. Для той же цели маскировки природы власти служит набор простых людей из рабочих и колхозников во время «выборов» в состав Верховного Совета СССР.

В советской печати в связи с последними «выборами» писали, что в английском парламенте рабочих всего 38 человек, в немецком бундестаге только 7 % рабочих, в Конгрессе США нет ни одного рабочего. А вот на «выборах» в Верховный Совет СССР 1984 г. рабочие и колхозные «депутаты» составили 51,3 %. Вывод напрашивается сам собой: на Западе парламенты — орудие диктатуры буржуазии, а наш советский парламент — это подлинное народовластие.