От Арденн до Берлина

— Во время высадки, — рассказывал один джи-ай приятелям, вот этот осколок — я храню его как амулет — прошил мне левое плечо. Дружки, приходившие ко мне в полевой госпиталь, с завистью говорили, что такая рана стоит миллиона долларов: и в Штаты отправят, и калекой не останусь. А я, дурак, героя из себя корчил, наотрез отказался возвращаться домой, в Париже хотел на баб посмотреть. Ну, доктора залатали меня, и вот я с вами, бедолагами, тут и мыкаюсь. И черт знает, чем все кончится в этой проклятой Германии! Гулял бы сейчас себе по Бродвею…

В живописных горах Эйфель высоко над Рейном торчали на фоне затянутого снеговыми тучами декабрьского неба хитроумные антенны дивизиона особого назначения — станции радиоперехвата СД — контрразведки СС, которая круглосуточно вела разведку в эфире, сосредоточившись на 1-й американской армии в Арденнах. Радист, записавший разговор Худа, передал пленку с записью переводчику, а тот перевел, отпечатал разговор и послал его по инстанции. Ввиду особой важности материала о нем доложили командиру дивизии, и тот приказал направить шифрорадиограмму-молнию в СС — бригаденфюреру Вальтеру Шелленбергу, шефу отдела иностранной разведки.

Почти во всех инстанциях вплоть до Шелленберга немецкие контрразведчики задавали один и тот же вопрос: «Называли ли американцы в этом разговоре фамилию предателя-власовца?» Но ответ был один и тот же: «Нет, не называли. Обер-лейтенант Худ называл его Верноном».

СС-бригадефюрер Вальтер Шелленберг — в тридцать три года он был самым молодым генералом СС — приказал немедленно приступить к розыску власовского поручика, назвавшего себя советским разведчиком, во всем районе Арденн и Эйфеля. Затем он перешел к более серьезным делам: стал читать очередную сводку радиоперехвата.

Адмиралу Канарису еще с сентября 1941 года удалось начать перехват трансатлантических радиотелефонных переговоров Черчилля и Рузвельта. Перехват этих интересных для абвера бесед вела мощная радиостанция в голландском городе Эйндговен с техническим филиалом на побережье близ Гааги. Именно эта операция по радиоперехвату (кодовое название «Нептун»), которую поспешил отобрать у абвера Шелленберг, впервые раскрыла секретные планы капитуляции Италии перед союзниками и отчасти планы вторжения во Францию. Шелленберг вовремя принял меры, чтобы передать всю операцию гамбургской радиостанции, в связи с появлением союзников в Голландии.

Однако союзники сменили в феврале 1944 года свой шифр, зная, что к ним внедрилось слишком много «кротов» — агентов германских разведслужб, а потом они разбомбили и подстанцию под Гаагой. И теперь немецким разведчикам никак не удавалось подслушивать переговоры Черчилля и Рузвельта.

Зато дислокацию англо-американо-канадских войск легко можно было установить по их безудержной болтовне «клэром» в эфире, особенно по разговорам связистов ВВС в сухопутных войсках.

Подобные операции немцы проводили, разумеется, и против Советского Союза. Но с осени Шелленбергу пришлось начать эвакуацию станций подслушивания из Восточной Пруссии в Гамбург. Качество перехвата заметно ухудшилось. Это было особенно досадно, поскольку в глазах Шелленберга в советско-американобританском треугольнике Советский Союз был, несомненно, основанием. Судя по всем данным радиоперехвата, Красная Армия готовилась к новому грандиозному наступлению на многих фронтах. Но вот беда — фюрер и слышать не хотел ни о каком русском наступлении, потому что оно никак не устраивало его, не входило в его расчеты. И с этим Шелленберг ничего не мог поделать.

Перед сном Эрик Худ вышел на крыльцо. За облаками не видно было звезд. Кругом было тихо. Лишь с немецкой стороны доносился далекий гул авиационных моторов. И отчего крауты не экономят дефицитный бензин?

Он не знал, что таким образом самолеты заглушали своими моторами продвижение танков, выдвигавшихся на исходные позиции. Почти четверть миллиона солдат и офицеров ждали приказа к наступлению за линией Зигфрида, тысяча танков, девятьсот самолетов, более двух тысяч тяжелых орудий.

В полночь полки и дивизии трех армий вермахта и СС построились по команде под черным небом. В темноте офицеры читали приказ генерал-фельдмаршала Герда фон Рундштедта:

«Солдаты Западного фронта! Пробил ваш великий час! Огромные атакующие армии выступают против англо-американцев. Мне не нужно что-либо добавлять. Вы сами чувствуете, что происходит. Все поставлено на кон! На вас лежит святая обязанность сделать все ради достижения сверхчеловеческих целей вашего фатерланда и вашего фюрера!»

16 ДЕКАБРЯ 1944 ГОДА

В этот день солнце в Арденнах должно было взойти в 8 часов 29 минут, но оно не взошло. По крайней мере, его не было видно весь день.

Ровно в 5.30, за три часа до рассвета, на деревню Шлаузенбах обрушился шквал огня. Через лес летели огненные параболы реактивных снарядов из минометов «небельверфер». С трескучим грохотом, разрывая барабанные перепонки, рвались 14-дюймовые снаряды.