От Арденн до Берлина

В ночь на рождество, несмотря на завещанный Христом «мир на земле и в человецех благоволение», бои в Арденнах продолжались. В окопах на реке Маас, в стрелковых ячейках вокруг Бастони, на аэродромах во Франции, Голландии и Англии люди встречались, и прощались, быть может, навсегда, и поздравляли друг друга на разных языках с рождеством. Одни думали о религиозном значении праздника, другие просто вспоминали родных и близких и страстно желали, чтобы кончилась наконец эта проклятая бесчеловечная война.

Алану Джонсу-младшему выдали старую форму бывшей французской армии и пихнули в вагон для скота, куда посадили и других пленных из 106-й дивизии. До него дошел слух, что его отца убили. Он не знал еще, что правда горше неправды, что отец бездарно сдал почти всю дивизию немцам. Полковника Дешено тоже увозили в офлаг — офицерский лагерь. Полковник плакал — в сочельник никто ему доброго слова не сказал. Другие пленные офицеры охотно продолжали командовать подчиненными, выполняя приказы врага. В Мальмеди американские солдаты разгневались на своих летчиков, которые уже во второй раз подвергли бомбардировке свои войска и мирных бельгийских жителей. По собственному почину оставшиеся в живых солдаты отдали свои рождественские посылки искалеченным, израненным детям и семьям убитых.

Немцы, пуская сентиментальные слезы, распевали рождественские гимны и дарили скромные рождественские подарочки пленным американцам. Считалось, что на Западе они ведут цивилизованную, а не тотальную расовую войну, как на Востоке. К тому же, и об этом задумывались уже даже самые тупые солдафоны, близилась расплата, и скоро. Немцы это хорошо понимали, они сами могут стать пленными этих ами, так что не лучше ли их заранее задобрить!

СС-оберштумбаннфюрер Пайпер перестал расстреливать пленных, потому что сам теперь сильно опасался возмездия. Повернув свое войско — около восьмисот гренадеров СС — на сто восемьдесят градусов, он двинулся обратно на восток пешком, истратив последние литры драгоценного бензина на уничтожение своих боевых машин.

В самой Германии вместо праздничного благовеста гремели бомбы.

Да, в этот сочельник было много искренности и много лицемерия. И все-таки, думал Виктор, искренности было больше. Не у гитлеровцев, конечно, а у простых, обездоленных войной, тянувшихся к миру людей.

Кое-где по взаимному соглашению сторон беспрепятственно убирались солдатские трупы, примерзшие к земле и засыпанные снегом. В некоторых полках читали библию и пели псалмы. В других занимались мародерством. Псалмы и марши передавали по широковещательным радиостанциям, побеждающими или побеждаемыми.

Сила привычки была столь велика, что иные немцы-конвоиры еще пристреливали в ту святую ночь пленных американцев на арденнских дорогах.

Вовсе не веселились, ожидая расстрела сразу же после рождества, но до Нового года, диверсанты Скорцени, пойманные и приговоренные к смерти. Сам Скорцени, по слухам, праздновал рождество вместе с фюрером, пылко рассказывал ему об успехах своей 150-й танковой бригады.

В осажденной Бастони джи-ай сидели впроголодь. Вместо елочных игрушек использовали гранаты и пулеметные ленты. Какие-то умники из краутов, узнав, что грузовые парашюты не попали к осажденным и почти все достались немцам, надумали выстреливать в Бастонь полыми снарядами с подарками, медикаментами, кровью для переливания. Ничего из этой затеи не вышло. Джи-ай в Бастони мрачно слушали Бинга Кросби, певшего по радио про «Белое рождество». Под эту музыку умирали раненые в лазаретах.

Мир словно сошел с ума в тот военный сочельник. Навстречу немцам, выбиравшимся из Арденн, шли американцы, которые тоже выбирались из Арденн. Все смешалось и перепуталось, как тот слоеный яблочный пирог, которым тоже пытались выстрелить в направлений Бастони.

А наутро снова отличился 9-й воздушный флот США: третий день подряд он бомбил мирный, занятый американцами городок Мальмеди, донося, что беспощадно громит краутов. Стойкие мальмедийцы сидели дома, надеясь, что американские бомбардиры опять промажут. Менее стойкие прятались в подвалах Бенедиктинского монастыря. Самые стойкие похмелялись под веселые хмельные песни в ресторанах гостиниц «Европа» и «Континенталь».

Увы, таких случаев было немало. Как сообщала армейская газета «Старз энд страйпс», подобный казус произошел еще в Сицилии — тогда американцы сбили огнем зениток двадцать три своих самолета, погубив 430 летчиков и парашютистов-десантников. А в апреле американские ВВС совершили, как заявили швейцарцы, самое серьезное нарушение нейтралитета дружественной страны, разбомбив город Шафгаузен, лежащий по ту сторону границы с Верхним Эльзасом, причем убито было сорок восемь человек и сотни были ранены. Так называемая «бомбардировка высокой точности» дала совершенно неожиданные результаты, когда американская авиация, ошибившись на три мили, разбомбила целый район Белграда, убив 2000 человек и ранив несколько тысяч белградцев. А в сентябре 1944 года англо-американцы сплошь и рядом бросали жизненно важные грузы не своему десанту в районе Арнгема, а немцам.