От Белоруссии до Карабаха. Трамп, Навальный, коронавирус и другие…

Гоголь вспоминается. У того, правда, поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем, а не Анатолий Борисович с Михаилом Борисовичем, и один другого гусаком обозвал, чего по нынешним временам в помянутой ситуации пока не произошло. Но и люди эти, вошедшие в клинч, куда более заметны, чем в «Миргороде». Олигархи – не старосветские помещики. Да и Чубайс – не Городничий. И тема много серьезнее. Те, прежние, во времена Гоголя, царей уже не ставили и судьбы их не решали. Декабристы последние попробовали, но их так шуганули – до сих пор помнят. А эти и ставили, и решали. Ну назывался тогда царь по-новомодному президентом, да и сейчас называется, однако до сих пор как-то непосредственные участники процесса его переизбрания в 1996-м языки подальше от прессы держали. Исключительно из скромности, наверное. Чего ж они сейчас разговорились-то так? Ну, будем ждать развития их диалога. Столько еще рассказать могут! Кто-кто, а эти многое знают. Ой многое…

* * *

24 декабря, четверг – Сочельник в западных церквях, Никонов день, День независимости в Ливии

Вечная тема в разговорах с западниками, которую они начинают и очень обижаются, когда их посылают: а чего вы Путина не свергнете? Он же… И далее весь набор обычной для их прессы хрени. Ведь демократия – это… Другой набор той же хрени. Очень уж они нам любят лекции читать. Причем так искренне! Переживают.

Первый раз столкнулся с тем, что мы настолько разные, в Париже, в 90-м. Во время скромного ланча в кафе, недалеко от Арк-Дефанс, в бизнес-центре, во время конференции, на которую вытащили совершенно случайно. Впервые попал на Запад и во второй раз вообще за границу, после венгерского стройотряда 1978 года. Февраль, правда, но Париж. Еще настоящий, не загаженный, без орд мигрантов и без терактов.

Кто помнит, тогда даже в Москве с продуктами было негусто. Дефицит всего. Яйца в магазинах на Новый год пропали. Молочку надо было успеть схватить. Хлеб – не более чем по батону в одни руки. С алкоголем вообще дурдом. Горбачев со своим крайне дурацким насильственным протрезвлением страны… Про мясо и говорить нечего. Кто его тогда видел и где оно было?! До лета 1989-го хоть на заводе брал, на «Серпе и молоте» выбрасывали для рабочих, но к тому времени с завода уже ушел на вольные хлеба. Ну а овощи и фрукты были такими, как были. Очень-очень печальными.

И вот сидим мы в этом самом кафе, где набор закусок, горячего, десертов и напитков такой, какого в жизни не видел, да еще там и вино стоит, десяток сортов в маленьких бутылочках – просто так, в качестве запивки к еде. Белое, розовое, красное… И рядом сидящий и активно жрущий все это француз из леваков, участник той же конференции, рассказывает между делом, как он нам, живущим в СССР, завидует. И как полна смыслом наша жизнь, в отличие от их жизни, во Франции. И что он, падла, летом планирует взять камеру и арендовать микроавтобус и к нам приехать, фильм про нас снимать.

Кинокамера. Микроавтобус. Фильм. А у нас в стране в магазинах полки пустые – и это при том, что у нас с женой было двое маленьких детей, и спасибо еще, что руки у нее золотые и она нас всех одевала с ног до головы, потому что кроила, шила и вязала что угодно, от свитеров до ветровок и до зимних пальто и от брюк модного покроя до подвенечных платьев. Чистый «дом быта». Но мяса к обеду никак было не достать, потому что просто негде, и это ее страшно угнетало. Мужа любимого боялась недокормить. Хотя мужу как раз было все равно.

Ладно. Ругаться с французом не стал. Просто сказал ему, что цена его высоким устремлениям – ноль без палочки, если зубы на полке, очереди за всем часами выстаивать надо, на что вся жизнь уходит, и все равно ни черта нет. Чего он не понял. Он же вырос в обществе, где все всегда было, кроме социальной справедливости, за которую они там все боролись. А у нас ее теоретически было – хоть ж-пой ешь, хотя на практике мы близко к ней не стояли. И даже по этой части их плохая практика была в сто раз лучше нашей хорошей теории, с выездными визами и прочей партийно-комсомольско-профсоюзной заразой. Которая сегодня уже забыта, а тогда ее хотелось напалмом выжечь.

Так вот, о Путине. Магазины полны? Полны. Хоть жрачкой, хоть бухлом, хоть тряпками, хоть чем. Ездить можно куда угодно? Йес, сэры. Без вопросов. И много куда даже виз не надо. Общение с миром свободное? Вполне. Ни закрытых городов, ни проблем с живущими в загранке родными и друзьями. Книжки, фильмы и музыка доступны любые? Любые. Машину и квартиру купить не вопрос? Стреляют танки по парламенту, как при Ельцине в 1993-м? Гражданская война идет, как шла при Ельцине в Чечне? Дефолт, как в 1998-м, был? Нет ничего такого.