От Бессмертной и слышу!

— Да что она здесь вообще делает?! — повысила голос бабушка. — Ничего бы этого не было. Не твоего возрождения (даже так…), не её ухудшения состояния! Да она же почти мертва! А теперь может потребовать от тебя всё, что захочет! Ты это понимаешь? Глупая девчонка, — сквозь зубы.

Охотник начал что-то возражать ей, но этого я не слышала. В задумчивость ввели слова Татьяны. Что значит «почти мертва»? Я чувствую себя боле менее приемлемо. И если бы я была в таком состояние, то не смогла бы и пошевелить пальцем, так как я должна была пойти на перерождение. Но это невозможно. Чёрт, как всё запутано! Мне необходимо во всём разобраться. Для начала, хотя бы успокоиться. Я потерла виски. Тяжёлая будет ночка.

Завершив разговор на не очень оптимистичной ноте, спорщики резко встали из-за стола. Я успела скрыться в комнате как раз к тому моменту, когда бабушка вышла из кухни. Прошептала какое-то проклятие и мелкими шажками прошла в свою спальню. Где будет спать охотник, я даже не подозревала. Послышался скрип двери, заставший меня врасплох. Оглянулась на звук. Прикрыв руками лицо и подняв голову, в комнату зашёл Херт. Сделал несколько шагов вперёд и завалился на кровать, противоположную моей. Так-то в комнате здесь был ещё диван. Я поймала себя на том, что не дышала. Сделав аккуратный вздох, тихонько выбралась из помещения. В голову приходила лишь одна цель: привести себя в порядок. Резко обострившимся зрением, нашла в домике комнату с бадьёй. Рядом стоял шкаф с одеждой и вёдра с водой. Наполнив бочку, окунулась с головой. Вода вокруг приобрела резкий грязно-коричневый цвет… но тут же очистилась. Это было очень приятное открытие, не хотелось как-то барахтаться в грязи. Вылезая, натёрлась ароматным маслом и закуталась в полотенце. Долго расчёсывала потемневшие от воды волосы. Чёлка сильно отросла за время пребывания в «Раю», и я о ней совсем позабыла. Не став с ней сильно заморачиваться, подстригла чуть ниже бровей с небольшим наклоном влево. Получилось длинновато, да ну и ладно. Пряди свисающие с висков кривовато подстригла по плечи. Получилось вполне мило. С одеждой дело было намного хуже. Одно безвкусное барахло. Не могу себя даже представить в гигантском сером платье, сильно смахивающем на предсмертный саван. После часа пустых поисков, я вырыла себе чёрный сарафан-солнышко с поясом чуть выше талии. Выреза почти не было, рукава пониже локтя с кружевной оборкой. Что-то вроде кукла Барби на похоронах. Обуви в этом доме упрямо не существовало, даже тапочек и тех не нашлось. Обвязала ноги лентами в тон платью, которые нашла на днище. Заплела волосы в тугую косу. Она свисала уже возле коленей. Был один факт, особенно меня удививший — в комнате я подумала, что волосы у меня потемнели из-за грязи и ночной мглы, но и при слабом свете заметно, цвет стал тёмно-бардовым. Если не вглядываться, то чёрным. Я не стала зацикливаться на такой мелочи и продолжила. Выудила из небольшого костерка для нагрева воды уголёк, аккуратно подвила глаза. На туалетном столе стояла баночка со свеклой и коричные палочки. Рядом упаковка с жемчужинами, заменяющими пудру. Оттенив губки и замаскировав царапину на лице, принялась за ногти. С детства любила это занятие. Лёг бардовый лак. Всегда интересовала, из чего они его делают? Сильно даже не пахнет.

Я наворачивала круги по ванной и тряся руками во все стороны. Зрелище показалось мне довольно забавным, и губы невольно растянулись в улыбке. Знала бы я тогда, что это возможно последний случай, когда мне дозволенно безболезненно проявить хоть грамм эмоций.

К поясу прикрепила меч. Лезвие в некоторых местах притупилось, согнулось, кое-где поцарапалось и обломалось. Узор был отчётливо виден. Вдруг в его центре ярко-кровавым светом загорелась сложная руна. Алое облачко потянулось ко мне, добравшись, отпрянуло и вновь заключилось в древних письменах. Лианы, украшающие меч взорвались мёртвенно синим огнём, поглотили иероглиф, обратив его в ледяное пламя. Скорее почувствовала, чем прочла странную надпись: «Смерть нашим душам».