Читаем От Человека разумного к Человеку любящему. Россия будущего полностью

Но все же, когда начинаешь интересоваться происхождением человечества, возможностями, образом жизни ископаемых людей эпохи палеолита и современных племен, живущих в дикой природной среде, то возникает ощущение, что между животным миром и человечеством условно проведена тонкая красная линия. Прослеживается эдакий невидимый водораздел, отделяющий таких крупных млекопитающих, как люди, от других представителей животного мира. Вот этого принципиального отличия и надо коснуться.

В процессе дальнейшей эволюции на первое место вышла и даже гипертрофировалась способность добывать знания об окружающем мире (об огне, дереве, камне). На основании полученных знаний (истин) приобретался уже личный опыт (разведения огня, изготовления рубила и копья), а при устойчивом опыте вырабатывались навыки, и при разных вариациях применения этих навыков формировалось умение (в любых погодных условиях разводить огонь, молниеносно и из любого положения использовать рубило и копье). Но все это нужно было знать не только отдельному человеку. Для того чтобы ему самому было легче выжить, нужно было передать эти знания своим подрастающим сородичам. А как передать? Да в виде личного примера и какой-нибудь системы сигналов, обрисовывающей другим людям картину окружающего мира. Вот ею и стала непрерывно совершенствующаяся система звуковых сигналов, эволюционно перешедшая в речь. В отличие от всех высших животных человек уже мог не только что-то показывать своим детям, но и об этом рассказывать. А с помощью речевых символов и знаков люди научились передавать личные знания и свой жизненный опыт от поколения к поколению.

Человек – существо с поразительно затянувшимся по времени детством. Почему? Да именно потому, что он для своего выживания интенсивно использует разум. Чтобы организовать этот разум должным образом, человеческому мозгу нужно развивать и использовать систему речевых символов, а с помощью их строить умозаключения и разрабатывать порой очень сложные алгоритмы поведения, способствующего выживанию как каждого отдельного человека, так и всего его общества – рода или общины. Вот так в человеческом обществе и были сформированы первые зачатки культуры! Именно следы такой первобытной культуры уже видны среди останков древних неандертальцев и кроманьонцев. Ведь культура – это и речь, и образ мыслей, и образ жизни, которые каждый из нас впитал через воспитание. Следовательно, человек вообще без какой-либо культуры – человеком быть не может! Поэтому на такое основательное обучение матушкой-природой даны человеку достаточно долгие, но все же жесткие временные ограничения! А дальше? Кто не успел – тот опоздал! Все мы помним о незавидной судьбе детей-маугли, воспитанных с младенчества в животных сообществах (волки, приматы). Только кто успел, тот и получил не только речь, знания, опыт, навыки и умения, но еще и внутренний нравственный запал для самосовершенствования!

Нам всем известно, что человек, особенно под давлением жестких обстоятельств и ради своего выживания, способен быстро прогрессировать, набирая новые знания и вырабатывая порой абсолютно неизвестные ему ранее навыки и умения. С помощью такого интеллектуального багажа человек способен приспособиться к самым невероятным для него природным условиям (например, глубоководные погружения и выход в космос).

Следовательно, человечество как вид, в силу имеющихся разума и культуры, обречено на свою сознательную эволюцию!

Поэтому вводя определение «человек», важно учитывать, что он:

– представитель вида общественных живых существ, обладающий разумом (рассудочным сознанием), развившимся на основе трудовых навыков и системы речевых символов;

– стремящийся к сознательному добыванию, сохранению, передаче и практическому применению знаний о себе и мире;

– благодаря чему потенциально способный к гармоничному совершенствованию своей и окружающей природы.

То есть человека изначально делает культура его же общества!

Культура каждого человеческого сообщества продиктована:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное