От чистого истока я начинаю путь (СИ)

В ярости вскакиваю с земли и отправляю назад обсидиановые осколки, но они даже не появляются. Ничего, суки, вы сгорите! От глубокого вдоха встопорщилась чешуя на груди… а потом я подавилась воздухом, стоило мне развернуться для атаки.

— Попал. Поединок окончен, Астрель. Прости меня, но до тебя было не докричаться.

Сзади меня безбожно лыбился светловолосый человек с глазами, в которых живет безмятежное небо. А еще благодарно кивнул стоящему рядом старому Папе Легба и закинул на могучее плечо пушку ГИДРЫ, выстрел которой лишает мага сил. И с помощью которой он не дал мне проклясть людей. Когда я в Заковии забирала себе трофей, огрызаясь на солдат ООН, то даже не думала, что первым подстреленным магом буду я, но сейчас мне плевать. Небывалая радость ворвалась в мою душу и выплеснулась бы прежними цветными ветрами, если бы не запертая магия. Сотни ласковых слов рождались в голове, но с раздвоенного языка шмякнулись совсем другие. Как обычно.

— ГДЕ БЫЛ ТВОЙ ЩИТ, БАЛБЕС?! — припала к земле, а хвост резкими ударами рвал многострадальный газон на клочки. — Я ЖЕ ПРОСИЛА ВСЕГДА НОСИТЬ ЕГО НА СПИНЕ!

— Под давлением Росса пришлось отдать его Старку. Ты же помнишь наш разговор — только ему и никому другому, — подошел совсем близко, в шутку постучал пальцем по драконьему носу и продолжил гораздо серьезнее. — Меня не было рядом с тобой всего несколько часов, а ты чуть войну Миров не начала. А еще похитила одного Росса и убила другого. И чуть не прокляла мою родину. И зачем ты довела Старка?

— А-Р-Р-Р! ТЫ ХОЧЕШЬ ПОГОВОРИТЬ ОБ ЭТОМ ПРЯМО СЕЙЧАС? — указала когтем на свидетелей перепалки между драконом и воскресшим мертвецом. — ПЕРЕД НИМИ?

Папа Легба, чья соломенная шляпа явно отметилась в возвращении Стивена, просто внаглую сел мне на хвост и начал набивать табаком трубку из кукурузного початка. Еще и ладонью махал, вроде как: «Продолжайте, не обращайте на меня внимания». Потом он так же немногословно подвинул Стивена у меня на спине и сказал, что наш брат Баки все еще без сознания и не сможет на Темной Стороне снять с меня проклятие Камня Разума, а добрый Папа Легба будет тут как тут.

Лоа и духи ничего не делают просто так. Особенно те, кому открыты Пути каждого.

====== Глава 42. Неистовство жизни и прозрений. ======

Пока мы летели к дому с дверью-порталом, я заторможено говорила о всяких мелочах, Стив отвечал тем же, а Папа Легба легонько колотил меня своей змеиной тростью между рогов. Когда дотягивался — шея у меня длинная, но для успокоения одного могущественного лоа можно и потерпеть, и невзначай подставиться.

— Духи не лгут, — шмяк! — Духи всегда держат свое слово, — шмяк! — Мы обещали тебе, что Стивен Грант Роджерс вернется еще один раз, а ты чуть из людей бесчувственных чурок не сделала, не разобравшись толком, — шмяк! — Чуть магию не убила! Одна радость, что от жадности оружие ГИДРА в тайник утащила, — Папа Легба вдруг замолчал, а потом продолжил совершенно другим тоном. Более спокойным. — Надо же, совсем осмелел. Это хорошо. Всего-то надо было разок-другой умереть.

Я обернулась и краем глаза увидела, что Стивен молча перехватил трость верховного лоа, и на родном лице от сдерживаемой ярости играют желваки. Будь мы в нашем Мире — от хозяина перекрестков бы даже запаха не осталось. Бесстрашная защита Стивена принесла в скованную душу тепло… Которое разом разморозило чувства, и меня прямо в воздухе запоздало накрыло страхом, отчаяньем и радостью от полного осознания его смерти и возвращения. Полет стал рваным, я еле добралась до участка, из последних сил взмахнула крыльями и почти рухнула около разбитых хаммера и джипа на дороге. Остатки замыкающей сердце Исы истаяли, а я наконец приняла человеческий вид, вцепилась в Стива и шлепала босыми ногами по усеянной обломками пустой дороге, постоянной оглядываясь на простреленную машину и оттягивая душащий ворот мифриловой брони. Паника и эйфория — страшный коктейль.

Душевный раздрай обрубил Папа Легба — жестко схватил меня за подбородок и приказал заглянуть в память. Черты его лица в этот момент плыли от стариковских к юношеским, минуя расцвет прожитых лет, а в темно-карих глазах я не видела душу, только дух. Который мне кого-то неуловимо напоминал.

— Мне кажется, что я вас знала раньше. Папа Легба, кем вы были при жизни?

— Шаманом, Баст. И мог немного видеть чужие Пути. А теперь и ты смотри.