От чистого истока я начинаю путь (СИ)

Я уже хотел окликнуть ее, когда со стороны подъездной дорожки послышался шорох гравия и сигнал клаксона. Девочку буквально смело от учебников и спустя несколько мгновений с другой стороны дома раздался радостный вопль.

— Мама, гляди как я уже могу!

Отвод глаз еще действует, поэтому ни Аста, ни ее новые родители не заметили нас с Нумминорихом. А вот я хорошо рассмотрел, как девятилетняя хулиганка с усилием подняла левую руку и закусив губу сложила из дрожащих пальцев «Викторию». А потом начала убирать почти неподвижную конечность в бандаж. «Ты отдашь мне руку навсегда». Хорошо, что Папа Легба ошибся.

— Би, какая ты молодец! — женщина помогла справиться с повязкой и ласково погладила Асту по голове. — У папы есть кое-что для тебя. Мы подумали, что тебе понравится, хотя я считаю, что куклы были бы уместнее.

Аста была счастлива. Я понял это, когда она завизжала и бросилась на шею отцу, который достал из багажника автомобиля игрушечный световой меч. И когда пробежала мимо нас на задний двор с жужжащей красной «палкой». И особенно когда ее мать со вздохом согласилась, что из их маленькой Пчелки никогда не получится скромной милой девочки.

— Ну-ну… — мужчина обнял свою жену за плечи. — Будто ты сама не мечтала в детстве быть не скучной принцессой, а интересным рыцарем с приключениями и настоящим конем.

— Но я не фанатела от Дарта Вейдера, — женщина вздохнула, спрятав лицо на груди мужа. — И я не умела двигать предметы силой мысли. И тем более не разговаривала во сне на синдарине. Что с ней будет, если о ее странностях кто-нибудь узнает?

— Настоящего ситха, который скрывается от ордена джедаев не так просто выследить, — назидательно поднял палец отец и тут же получил в бок. — Все будет хорошо, милая. Тем более, что нам пообещали научить ее это контролировать. Все будет хорошо…

Мистер Нумминорих предложил мне отвести девочку в Мир Двух Солнц и все ей рассказать, но… кто я такой, чтобы лишать Асту детства? В конце концов, Создатель обещал, что у нее будет счастливая жизнь с чистого листа, без убийств и приказов. А еще рано или поздно она вспомнит меня сама, ведь над домиком для игр гордо реял самодельный флаг с коряво нарисованными двумя солнцами и тремя лунами, а она не могла его видеть раньше. Надежда — глупое чувство, и она совсем не нужна, если есть уверенность.

— Привет, дядька-маньяк! — раздалось за спиной, когда я щеткой чистил Харли, не забывая про каждую из восьми ног. Теперь возраст нового воплощения Асты ближе к одиннадцати годам, а вместо медицинского бандажа через шею перекинута простая лента.

— Меня зовут Стивен, и ты это знаешь, — повернулся к коротко остриженной девочке. — Почему у тебя всегда такие короткие волосы?

— Потому, дядька-маньяк Стивен, что одной рукой даже хвостик не сделаешь, — расстроенно поковыряла носком кроссовка землю. — Ругать за цветочки будешь?

— Можешь сорвать хоть все, Пчелка, — резко вскинула карие глаза и отступила на полшага. — Ты просто похожа на одну девушку, которая постоянно пела или бормотала стихи про пчел и так же жалила словами. И любила… любит барвинок. Так что можешь рвать его, сколько захочешь. Кстати, его называют «ведьминой фиалкой».

— Пасиб, но мне хватит одного, — заложила сорванный цветок за ухо и развернулась, чтобы уйти. — Пока, наркоманская лошадь. Пока, дядька-маньяк Стивен.

— Эй, я художник.

При следующей встрече я предложил ей почаще заходить в гости и пообедать в доме, но она ответила, что в логово всяких слишком вежливых дяденек добровольно заходят только последние идиоты. Поэтому мы и ведем себя как два шпиона — оба не рассказываем всю правду, скорее умалчиваем о некоторых вещах. Например, я не говорю, кем она была в прошлой жизни, а она упорно молчит о тех людях, что учат ее контролировать дар. Главное при этом не врать, ведь Душа Мира не любит лжецов. Не знаю, как буду выкручиваться, если она спросит, что я к ней чувствую. Или если поймет, что учебник по Истинной и Очевидной магии ей подкинули по моей просьбе — я для нее всего лишь сон.

Мы встречались еще несколько раз. Она становилась все больше похожей на себя. Старше, сильнее и мрачнее. Перевязь для руки давно ушла в прошлое, как и детская убежденность, что в ее предках отметились ситхи.

— У нас неспокойно, — с шипением и пеной открыла банку колы. — Все знаки указывают на то, что скоро будет война. Да и голова часто болит, а потом я вспоминаю события, которые просто не могла наблюдать.

— Война тебя не коснется. Я это точно знаю — мне пообещали.

Хотел взять ее нервно сцепленные руки в ладони, и наконец признаться, но она вдруг со стоном схватилась за виски и исчезла. Опять проснулась в самый неподходящий момент.