От Данте к Альберти

Общественная структура современного Альберти государства сопоставляется в «Домострое» со структурой семьи, в которой все члены и слуги обязаны подчиняться ее кормчему — главе семьи. Мудрый, доброжелательный и образованный кормчий обладает полной властью и по допускает у близких ему людей «разнузданной свободы». Так реальные контуры тирании проступают через изображение идеального города, т. е. государства. Сухо дидактически звучит заключение беспощадной сатиры «Мом»: герой оставляет Юпитеру трактат о государе, в котором даются следующие наставления: «Государю в его поведении следует [избегать крайностей]: он не должен ни уклоняться от всех дел, ни делать все сам… Он обязан позаботиться как о том, чтобы никто не владел чрезмерными богатствами, так и о том, чтобы не слишком много людей было бедными и находилось в безвыходном положении… Воздерживаться от перемен, — разве что к этому побуждает настоятельная необходимость сохранить достоинство государства или же твердая надежда увеличить его славу. Придерживаться пышности в публичной жизни и быть бережливым в частной… Добиваться спокойствия для своих [граждан] и славы для себя предпочтительнее мирными средствами, чем силой оружия. Терпеливо выслушивать просьбы и снисходительно относиться к недостойным поступкам людей низкого положения, если он желает, чтобы низшие смиренно переносили его роскошь»^{309}. И снова в советах Мома Юпитеру отражены резкие контрасты времени Альберти, заметно его стремление сгладить их (при сохранении социальных различий), создать утопический образ государства устойчивого, не опасающегося внутренних бурь, основанного на разуме и гармонии — в соответствии с идеализированным образом человека, живущего в подобном городе.

Свои идеи Альберти стремился сделать достоянием широких пополанских кругов. Поэтому во многих произведениях он намеренно обращается к народному итальянскому языку. «Неужели кто-нибудь станет меня опрометчиво упрекать за то, что я пишу так, чтобы люди меня понимали? И не похвалит ли меня скорее человек благоразумный за то, что, пользуясь языком понятным, я больше стараюсь помочь многим, чем нравиться немногим? Ибо всем известно, что в наши дни образованных людей чрезвычайно мало»^{310}. При этом Альберти немало способствовал развитию литературного итальянского языка. «Никто не прилагал больше усилий к тому, чтобы обогатить этот язык, чем Баттиста Альберти… Ему удалось придать нашему языку красноречие, характер и благородство латыни», — пишет младший друг Альберти — гуманист Кристофоро Ландино^{311}.

Альберти пишет о вопросах, живо интересующих состоятельных горожан: в книге «О семье» он останавливается на наилучшем, по его мнению, образе жизни, ведении хозяйства, взаимоотношениях между домочадцами, воспитании детей и пр.^{312} Большое внимание уделяется в этом трактате роли денег в жизни человека и общества и способам их расходования. «Тот, кто никогда не испытывал, какую боль и разочарование причиняет необходимость из-за нужды обращаться за помощью к другим, не знает, насколько полезны деньги… Кто живет в бедности… испытывает в этом мире большую нужду и большие лишения, и, может быть, ему было бы лучше умереть, чем жить в нищете», — говорит участник одного из диалогов «О семье»^{313} — Джаноццо. Деньги лежат в основе всех занятий и промыслов, являются нервом ремесел, дают возможность удовлетворять любые желания, иметь дом и виллу. Для того чтобы обеспечить достаток в доме, «следует быть рачительным и остерегаться излишних расходов как смертельного врага». Вместе с тем надо избегать скупости, поскольку скупые никогда не бывают счастливыми, никогда не наслаждаются хотя бы частью своего богатства — аргументация вполне в духе пополанов того времени. Альберти — сторонник умеренности. Как Джаноццо, так и его собеседник Лионардо убеждены в необходимости при расходовании денег «придерживаться середины между слишком малым и чрезмерным»^{314}. Природа должна служить человеку образцом для подражания, а она являет собой пример не только красоты и плодородия, но и бережливости.