От денежной кладовой до Министерства финансов

Отметим также и то обстоятельство, что извлекаемые отсюда доходы населением за отсутствием при купле-продаже сельскохозяйственных продуктов посредников, по удостоверению податных инспекторов, обыкновенно полно поступают в распоряжение самих крестьян, которые вследствие значительного спроса на хлеб и на скот сразу же значительно сами повысили цены на эти продукты. Если виды на урожай текущего года (1905) оправдываются, то можно положительно сказать, что к таким благоприятным годам должны быть отнесены 1904-й и 1905-й.

…Отбывание гоньбовой повинности в Енисейском уезде (где два податных инспектора) ввиду редкого населения и дальности расстояния между селениями является здесь также наиболее обременительным, а также упадок золотопромышленности, от которой население так или иначе в прежнее время получало постоянный и прочный заработок. Добыча золота здесь сократилась в 50 раз по сравнению с 1870 годом, а количество рабочих на приисках — почти в 15 раз. В 1848 году было добыто 862 пуда золота, а в 1904 году — 15 пудов. Число рабочих на приисках в 1848 году составляло 15 тысяч человек, а в 1904-м — 900. Поэтому экономическая жизнь уезда резко ухудшилась.

Около 10 тысяч человек ушло из Енисейской губернии на Русско-японскую войну. Это последнее обстоятельство отозвалось, в свою очередь, на поступлении окладных сборов в 1904 году по сравнению с 1903-м. Большинство податных инспекторов, 5 из 8, высказались против прибавки оброчной подати. Положительно за прибавку высказался лишь податной инспектор 2-го участка Красноярского уезда, который решил увеличить подать на 15 тысяч рублей» (ГАКК, ф. 160, оп. 1, д. 1607, л. 31–32).

Таким образом, записка управляющего Казенной палатой Морозовича сыграла свою роль, и, по нашим данным, оброчная подать для Енисейской губернии на 1905–1907 годы не была увеличена.

Глава четырнадцатая Как собирали налоги

Каждый налог есть зло, ибо он лишает платящего части его собственности; надлежит только с искусством избирать сие зло, т. е. надлежит избирать легчайшее.

Б. Бентам

Столичная и местная прогрессивная печать пристально следила за действиями провинциальной власти по сбору с крестьян денежных повинностей. Так, во «Всеподданнейшем отчете начальника Енисейской губернии за 1886 год», кстати, подписанном управляющим Казенной палатой Иваном Лавровым, который в это время исполнял должность губернатора, говорилось: «К 1 января 1887 года крестьяне задолжали казне окладных податей и земских сборов на сумму 561 880 рублей 77 копеек» (Всеподданнейший отчет начальника Енисейской губернии за 1886 год. — [Б. м.], [б. г.] — С. 2).

Задолженность в основном числилась за крестьянами из ссыльных и поселенцами, а также умершими и неспособными к сельскому труду. Эта полумиллионная недоимка кочевала по губернским отчетам из года в год. Губернаторы и управляющие казенными палатами испытывали чувство гордости, если в какой-нибудь год им удавалось уменьшить эту задолженность перед государством на 10–20 тысяч рублей.

Губернская власть с таким положением дел долго мириться не могла и требовала от полиции, да и от чиновников Казенной палаты, чтобы они любыми средствами — хоть с помощью кнута, хоть с помощью пряника — во что бы то ни стало ликвидировали эту черную дыру в бюджете губернии. Однако власть в таких случаях чаще предпочитала вместо пряника кнут. Так, «Сибирская газета» в короткой заметке сообщала, что крестьяне Ачинского округа платят подати весьма туго. Например, деревня Арефьево, имеющая до 90 домов, обеднела до того, что большая часть скота у крестьян описана за подати, чаще всего отбирали за долги самовары, которые были в каждом крестьянском доме.

Журналист газеты отмечал, что крестьянам Арефьева еще очень повезло: «Их не наказывали телесно, как это было зимой 1886 года в Анциферовской волости.

Там в деревню Погадаеву приехал заседатель с волостными судьями часов в 10 вечера, собрал неплательщиков и потребовал уплаты податей, крестьяне, переминаясь с ноги на ногу и почесывая затылки, заявили, что денег на уплату податей не имеют, пообещались заплатить — один вот съездит в тайгу с тяжестью, другой свезет в город Енисейск сено, дрова и т. д. Судьи, однако, постановили: наказать неплательщиков розгами. Наказали Тита Соколова, Николая Соколова, Сергея Соколова. В деревне Паршиной — та же история. Наказали Федора и Федота Паршиных, Исая Соколова, а старик Козьмич после порки вскоре умер».