От Ельцина к...?: Хроника тайной борьбы. Книга 1

Поворот в сторону согласительной политики, по мнению наблюдателей, был связан не только с пробуксовкой реформистского курса, который олицетворяли первые вице-премьеры А. Чубайс и Б. Немцов. Нахождение хотя бы минимального взаимопонимания с Думой оказывалось жизненно необходимым, учитывая, что ряд вопросов решить можно было только через принятие соответствующих законов. Похоже, Б. Ельцин пришел к выводу, что перманентный конфликт с законодательной властью представлял собой политический тупик, а при определенных условиях мог стать для него смертельно опасным.

В утверждении идеи согласия было заинтересовано тогда большинство действующих политических сил, о чем свидетельствовали принятие Думой бюджета на 1998 год в первом и втором чтениях; проведение встреч «четверки» и круглого стола по вопросу о земле, где Б. Ельцин выступил с примирительными заявлениями; «джентльменское» поведение сторон при принятии закона о правительстве; предоставление думской оппозиции ранее обещанных уступок  — «парламентского часа» на телевидении, издание «Парламентской газеты», в результате чего руководство КПРФ получило в свое распоряжение удобное оправдание, с помощью которого она отбивала атаки левых радикалов.

Прогнозировалось, что линия на достижение согласия будет преобладать и в 1998 году, и лишь с приближением парламентских выборов в 1999 году логика предвыборной борьбы может взять верх. Исполнительная власть и коммунистическая оппозиция в складывавшейся обстановке объективно не были заинтересованы в разрушении процедур и механизмов поиска компромиссов. «Молодые реформаторы», ослабленные серией скандалов и политических поражений, уже неспособны были идти в бой с открытым забралом.

Аналитики считали также, что линией на согласие подрывались позиции целого ряда политических лидеров, таких, как Ю. Лужков, Г. Явлинский и А. Лебедь, которые ввиду их не включения в процедуры согласования, оттеснялись на обочину политического процесса. Наибольший политический урон это наносило, по мнению некоторых политологов, московскому мэру.

Утверждение примирительной линии, когда власть и оппозиция действовали практически в унисон, наглядно прослеживалось на примере чеченской проблемы, одной из наиболее конфликтных для российской политической элиты в течение последних лет.

Нападение на город Буйнакск в Дагестане вызвало резкий комментарий лишь у одного представителя федеральной власти  — А. Куликова, которого поддержал московский мэр. Однако мотивы заявления министра внутренних дел о возможности превентивных ударов по лагерям чеченских боевиков были совершенно прозрачны: ему нужно было снять с себя ответственность за происшедшее; оправдать полицейские меры, предпринимаемые на сопредельных с Чечней территориях; поднять свои акции перед предстоявшей реструктуризацией кабинета. Многие наблюдатели оценили демарш А. Куликова как отражение его завышенных политических амбиций.

На деле вся политическая элита, независимо от партийной окраски, понимала, что возврата к военному решению чеченской проблемы быть не может. Деньги Чечне будут даваться, нефть через ее территорию будет течь, а Москва как поддерживала, так и будет поддерживать А. Масхадова, поскольку все другие варианты еще хуже. Надежда остановить выход Чечни из состава России с помощью задействования экономических и административных рычагов по-прежнему будет определять политику Москвы на Кавказе.

Представители оппозиции в лице лидеров КПРФ и ЛДПР проявили единодушие с-исполнительной властью, заявив, что не видят препятствий к тому, чтобы вести дела с новым главой чеченского правительства Ш. Басаевым  — организатором террористического акта в Буденновске. Вместе с тем предполагалось, что коммунистическая оппозиция не может удовлетвориться уже достигнутым и будет настаивать на все новых уступках. Ее требования будут неизбежно нарастать при прохождении очередного проекта бюджета через Думу и сокращаться в сезоны относительного политического затишья.

Главным представлялся вопрос о принципах формирования и персональном составе кабинета министров. Аналитики с учетом верховенства конституционных полномочий президента и непредсказуемости его действий не имели какого-либо единого мнения на сей счет и рассматривали сразу несколько вариантов. Среди них: сохранение правительства неизменным в его тогдашнем составе; формирование нового кабинета без участия А. Чубайса, но и без включения в его состав представителей КПРФ; вхождение в правительство нескольких представителей коммунистической оппозиции, в частности, назывался Ю. Маслюков, но лишь в качестве профессионалов, а не как делегированных членов КПРФ; формирование правительства народного доверия из представителей различных партий, что являлось одной из программных установок КПРФ.