От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Наблюдатели отметили и тот факт, что назначение В. Черномырдина состоялось сразу после попытки Б. Ельцина приблизить к себе Ю. Лужкова. Поэтому они не исключали, что, согласно тактике сдержек и противовесов, экс-премьер должен был играть эту роль в отношении столичного мэра.

Было очевидно, что успех Б. Ельцина в борьбе с Думой и оппонентами из Совета Федерации во многом зависел от экстренных финансовых вливаний Запада, способных стабилизировать ситуацию и успокоить элиту. Эти вливания связывали с позицией России в отношении агрессии НАТО в Югославии, что и подводило к предположениям о возможных теневых аспектах деятельности спецпредставителя президента.

Главной задачей В. Черномырдина при подобных намерениях российской власти становилось не столько урегулирование кризиса на Балканах вообще, сколько урегулирование на выгодных для Запада условиях. Этим объяснялись и некоторые казавшиеся на первый взгляд не вполне понятными эпизоды переговорного процесса — длительные телефонные разговоры Б. Ельцина с Б. Клинтоном, поездки спецпредставителя по странам ближнего зарубежья, его переговоры с вице-президентом США А. Гором, визит в Москву первого заместителя госсекретаря США С. Тэлботта и его встреча с не имеющими отношения к Балканам лицами, например, с А. Волошиным.

По мнению некоторых западных политологов, США считали важным для себя предпринять все возможное для того, чтобы Б. Ельцин сохранил свою власть в России именно тогда — в период завершения войны против Югославии. Об этом свидетельствовали и появлявшиеся в американской печати материалы, призывавшие участников альянса по достоинству оценить усилия Б. Ельцина, который являлся гарантом того, что Россия не дистанцируется от Запада в ближайшей перспективе.

Резкое усиление активности Б. Ельцина ослабило его оппонентов и существенно снизило шансы левого большинства Госдумы набрать 15 апреля необходимые 300 голосов для объявления президенту импичмента.

Осознавая сложность ситуации, руководство левой оппозиции главный упор сделало на развитии политических аспектов импичмента. Лидеры КПРФ понимали, что юридически эта процедура закончится тупиком уже на стадии Верховного суда. В конечном итоге это усилит риск неконституционных действий со стороны любого из активных участников конфликта, что в условиях консолидации пропрезидентских сил чревато тяжелыми для Думы и КПРФ последствиями.

Поэтому главным для левых стало воссоздание пошатнувшейся мартовской антипрезидентской коалиции, формирование через скандал с Генпрокурором такого морально-политического климата в стране, при котором сохранение Б. Ельцина на посту стало бы неприемлемым для большей части истеблишмента. В этом случае главным оружием левых было консолидированное требование элит к президенту досрочно уйти в отставку. Не случайно на протяжении всех весенних месяцев 1999 года Г. Зюганов постоянно «советовал» президенту оставить занимаемый пост по собственному желанию.

Однако, не получив поддержки со стороны влиятельных групп элиты в вопросе об импичменте, коммунисты вынуждены были лавировать и под предлогом неясности процедурных аспектов голосования перенести рассмотрение этого вопроса на 13 мая. При этом они явно стремились перевести эту проблему в разряд пропагандистских с целью мобилизации своего электората и дискредитации других фракций в Думе как пособников «антинародного режима».

В противостоянии с ним важная роль отводилась майским выступлениям, широкое участие населения в которых могло бы стать едва ли не решающим аргументом за отставку Б. Ельцина, как об этом неоднократно заявлял Г. Зюганов. Однако приходилось констатировать, что, несмотря на все старания, противникам президента не удалось преодолеть политическую апатию и мобилизовать массы недовольных режимом Б. Ельцина людей.

При сделанной левыми заявке на 100 тысяч человек, по оценкам независимых экспертов, реально в первомайском шествии в Москве участвовало примерно 14,5 тысяч, а в демонстрации и митингах 9 мая — около 20 тысяч человек.

Недостаточно высокую массовость первомайских акций, которые должны были продемонстрировать размах антиельцинских настроений, лидеры оппозиции восприняли с большой досадой. Ее усилило то обстоятельство, что коммунисты, без сомнения стремившиеся по числу манифестантов превзойти формировавшийся «лужковский» фланг российского партстроительства — «Отечества», не смогли добиться и этой цели.

В столице «Отечеству» удалось, опираясь на профсоюзы и административные структуры, собрать достаточно внушительную колонну численностью около 25 тысяч человек.

Проведенные оппозицией 1 и 9 мая митинги и демонстрации показали, что ей так и не удалось существенно расширить свое влияние на общество и консолидировать вокруг себя значительные социальные силы. Более того, проведенные накануне праздников опросы общественного мнения зарегистрировали значительное падение авторитета КПРФ, что, наверное, и выразилось в недостаточно высокой массовости майских акций протеста.