От этого не умирают

Я представил себе нашего дорогого друга. Нет, он не был элегантен. Несмотря на пошитые у хорошего портного костюмы и на стрижку, сделанную самим Дефоссе, он все равно оставался сыном простого работяги-металлиста, которому сейчас пришлось пожать тысячи рук у могилы.

Как если б он следил за ходом моих мыслей, Бодони добавил:

— Я имею в виду, конечно, на ринге!

Потом протянул мне руку.

— Пока, Боб. Надеюсь, до скорого… Держи меня в курсе, когда примешь решение, ведь я должен думать о своей команде…

На этом мы распрощались…

Назад я вел машину не торопясь… Доехав до места «происшествия», остановился.

— Это случилось здесь, — вздохнул я.

Кати промолчала, я ожидал протеста с ее стороны, но она сидела не шевелясь.

— У меня в руке был гаечный ключ… Я подозвал Жо… Показал что-то в канаве, сказал, чтоб он взглянул… Он наклонился, я замахнулся…

Кати смотрела на меня с любопытством. Она спрашивала себя: неужели я мог так поступить?

— Да, это я, Кати… Я нанес удар… Он упал… Он сказал: «Боб, почему?..» Я ударил снова…

— О чем ты думал в этот момент?

— О, у меня были мысли убийцы, Кати… Боялся, как бы не подъехала какая-нибудь машина… Хотел его прикончить… Меня пугала не его смерть, ты понимаешь, а его жизнь… Я даже позволил себе смелость пощупать его грудь, чтобы убедиться, что сердце больше не бьется…

Кати жестом дала мне знать, что понимает мои действия.

— Потом поднял капот, оборвал провод… И дотащил тело Жо до дороги…

Что ей еще сказать? Я хотел, чтобы она знала все! Это естественно, поскольку она моя соучастница. Когда вступают в дело, подробно знакомятся с оборотом!

— Этот труп, Кати, это уже был не Жо, просто какая-то тяжелая вещь, представляющая для меня опасность. Я забыл обо всем.

— Именно таким я мысленно вижу убийство, Боб.

Я тронул машину и молча продолжил путь…

— Теперь он мертв и гниет в земле…

— Он только опередил нас, Боб, не забывай об этом. Живые испытывают чувство превосходства над мертвыми, но сами они всего лишь завтрашние мертвецы…

— Ты думаешь, меня ждет кара в загробной жизни, Кати?

Она пожала плечами.

— Какая загробная жизнь? Бога нет, дорогой, ты прекрасно это знаешь!

— Я верю, что есть, Кати!

— Оттого, что ты слаб! Но не мучайся. А что касается кары, ты же знаешь — она может исходить лишь от тебя самого! Если ты сам ее желаешь!

Я положил руку ей на колено… Мне нравилось прикасаться к ее ноге через чулок.

— Спасибо за то, что ты так говоришь со мной, Кати…

Повторяй мне почаще эти здравые мысли… Я хочу, чтобы ты была моей совестью.

— Я постараюсь!

Когда мы подъехали к дому, я увидел у ворот неказистый черный автомобиль с номерным знаком департамента Сены.

— Ну, кто там еще собирается нам надоедать? — вздохнул я.

Артуро караулил наше возвращение.

— Там два господина, которые непременно хотят поговорить с вами, — шепнул он, помогая мне снять пальто. — Я сказал, что вы вернетесь к обеду, тогда они решили подождать. Они здесь уже больше часа…

У меня возникло чувство смутного беспокойства. Два господина! Эти слова не могут не встревожить, если на твоей совести преступление. Кати поцеловала меня, глядя прямо в глаза, и я вошел в гостиную.

Оба посетителя сидели друг против друга, зажав руки между коленями, и тихо беседовали. Один был толстый, со светлыми редкими волосами, темными глазами и светлыми бровями, в костюме коричневого цвета, джемпере и рубашке сомнительной чистоты… Другой — какой-то бесцветный, худой, с крючковатым носом и лихорадочным блеском в глазах. От его дождевика несло как от козла!

Они встали, глядя на меня с известным почтением.

Мой взгляд был не слишком приветлив.

Толстяк со светлыми бровями классическим жестом отвернул лацкан своего пиджака. У меня перехватило дыхание.

— Комиссар Фове из уголовной полиции, — представился он. — А это мой сотрудник, инспектор Мешен…

Мне очень хотелось не побледнеть. Но разве в нашей власти удержать в лице кровь!

— В чем дело, господа?

В голову мне лезла тысяча самых невероятных предположений. Я не знал, что говорить… Зачем эти сыщики пришли сюда?.. Не совершил ли я какую-нибудь оплошность?..

— Мы ведем расследование обстоятельств гибели, вашего коллеги Жо Андрикса…

Я сделал нечеловеческое усилие, чтобы проглотить застрявший у меня в горле ком.

— Расследование! Но… ведь это был несчастный случай!

— Возможно…

Взгляд толстого комиссара был искренним. Он производил впечатление умного человека.

В комнату вошла Кати. Она, должно быть, все слышала.

Я представил ей полицейских.

— Мадам… — вежливо поклонились они.

— Мосье Тражо, — заговорил, усевшись, комиссар, — в обстоятельствах гибели Андрикса есть некоторые неясные детали…

Мы не упомянули о них газетчикам, иначе из-за популярности пострадавшего те раздули бы целую историю, а ведь мы можем ошибаться… Я рассчитываю на ваше молчание…

— Как же так? Вы говорите поразительные вещи! Могу я спросить…

Произнося эти слова, я успокаивал свои нервы, мой голос звучал естественно, у меня не было сомнений. Впрочем, это подтверждал и взгляд Кати. Точно так же она наблюдала за мной, когда я дрался на ринге. Но ставка в этом поединке была чрезвычайно велика.