От греха подальше

Насколько я сумела понять, Шурик «свихнулся» на идее тотальной театрализации жизни и только здесь наконец, не стесненный в средствах, мог хотя бы частично воплотить свои безумные проекты.

Вернувшись к себе в комнату, я обнаружила на столе бутылку апельсинового сока, печенье и вафли, но торопившая меня Тамара объяснила, что лучше съесть все это после, так как ужин обычно бывает поздно. Тем более что мы уже опаздывали в танцкласс. И чуть ли не бегом мы рванули в главный корпус. И тем не менее опоздали.

Танцкласс располагался на первом этаже и представлял собой большую светлую комнату. Одна из его стен была полностью покрыта зеркалами. У стены напротив крепился станок, у которого в третьей позиции стояли восемь девушек. Марина находилась в центре зала, за фортепьяно сидела уже знакомая мне пианистка восточного типа.

— Быстро к станку, — довольно грубо сказала Марина, увидев нас на пороге комнаты.

Мы с виноватым видом встали на свободные места.

— Раз, и-и, два, и-и.. — отсчитывала Марина твердым уверенным голосом и иногда поправляла движения девушек. Мне Марина тоже делала замечания, но более доброжелательно и спокойно, чем остальным. Видимо, для первого раза это было и в самом деле не так плохо.

И все же к концу урока я основательно вспотела, была мокрая, как мышь, и с облегчением вздохнула, когда все закончилось.

Приняв душ, я набросилась на печенье и вафли. Физические упражнения и свежий лесной воздух явно способствовали хорошему аппетиту, а до ужина оставалось не меньше часа.

Заморив червячка, со стаканом сока в руках я уселась в удобное кресло у окна и решила подвести первые итоги. А они были неутешительные. Я чувствовала себя буквально оглушенной всем увиденным и услышанным за сегодняшний день.

Одно было совершенно очевидно для меня: я попала в очень неприятную историю. В поисках Марины я сама превратилась в добровольную пленницу в месте, которое можно было сравнить с островом. Это хозяйство находилось в самом настоящем дремучем леcу за несколько сот километров от Тарасова. Только до шоссе, по моим подсчетам, было километров двадцать. А наличие диких зверей и многочисленной вооруженной охраны усугубляло ситуацию.

Хозяин, скрывающий свое лицо и имя даже от постоянных обитателей заведения, вызывал у меня серьезные опасения. Вспомнился и указанный Вольдемаром срок — «год и один день», как непременное условие «контракта».

Веселенькая перспектива, ничего не скажешь! Я представила себя возвратившейся год спустя в Тарасов с крупной суммой «честно заработанных» денег, и мою веселость как рукой сняло.

С другой стороны, я видела перед собой вполне приличных неглупых девушек, довольных своей судьбой. Да, черт возьми, именно довольных, но между нами была одна существенная разница. Я не мыслила себе работать проституткой даже в самом комфортабельном публичном доме. Моя профессия меня вполне устраивала! И у меня не было финансовых проблем! И вообще, у меня не было никаких проблем, пока… пока не появился Герман.

За окном смеркалось. Суббота заканчивалась. Герман наверняка уже пару раз звонил или даже заходил ко мне и, разумеется, не застал меня дома. А на днях он вернется в Москву. А кроме него, никто даже не знает, каким делом я сейчас занимаюсь. И вряд ли кто-нибудь озаботится моим исчезновением. Я пропаду без вести, как до меня пропали Наташа, Галя, Марина и наверняка все остальные обитательницы нашего санатория. Я даже вздрогнула, осознав, что в мыслях назвала его «нашим».

Меня совершенно не радовало, что уже на четвертый день поисков я не только обнаружила пропавшую, но даже занималась с ней в течение часа хореографией. У меня не было никакой уверенности, что она не рассмеется мне прямо в лицо, узнав о том, что я предприняла для ее отыскания. Она приехала сюда по собственному желанию и даже занимается здесь педагогический работой. А уж если сравнить ее теперешнюю жизнь с теми условиями, которые ей могла предложить родная мать, то она действительно должна была чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Все они тут совершеннолетние и вправе распоряжаться своей жизнью так, как им заблагорассудится!

В мою дверь постучали. Эта опять была Тамара, но я не сразу узнала ее. Уложенные волосы и смелый макияж облагородили черты ее простоватого лица, хотя и сделали ее немного старше. А дорогое вечернее платье добавило ей шарма.

— Я так и думала, — всплеснула она руками. — Ты еще не одета!

Она объяснила мне, что без вечернего туалета на ужине появляться не принято, и мне пришлось в пятый раз за этот день переодеваться. Я хотела пойти в своем любимом «маленьком черном платье», но оно куда-то бесследно исчезло. Тамара уговорила меня надеть жуткое блестящее платье с разрезом до пупа, и, поглядевшись в зеркало, я убедилась, что теперь вполне соответствую своей новой профессии. Агрессивный макияж дополнил картину. А чувственная мушка на верхней губе превратила меня в сексуального монстра. Как выяснилось чуть позже, мой костюм как нельзя более подходил к тому, что мне предстояло увидеть.