От Гринвича до экватора

Сильва был хозяином дома в Коломбо, где я жил. Он возглавлял компанию по производству каучука и отнюдь не бедствовал. Тем не менее первого числа каждого месяца хозяин появлялся на пороге моей квартиры и начинал жаловаться: все дорожает, а у него трое детей, старшей дочери скоро выходить замуж, другой надо обновлять гардероб — растет как на дрожжах… Он сокрушенно вздыхал, подносил платок к глазам, якобы вытирая слезы. Я не перебивал, отлично зная, чем кончится очередное «выступление», — Сильва предложит увеличить плату за квартиру.

Я отказывался, и мы вступали в долгое объяснение. Победу, как правило, одерживал квартиросъемщик — нельзя же каждый месяц все больше раскошеливаться! — однако где-то раз в полгода и мне приходилось уступать.

Но на лондонской улице мы, забыв о прежних препирательствах, бросились навстречу друг другу. А потом целый вечер провели в ресторанчике «Wine Cellar». Ресторанчик соответствует своему названию «Винный погреб»: спускаешься по крутым ступеням, садишься на деревянную скамью, и официантка, одетая в простой крестьянский наряд, ставит перед тобой бокал с бургундским, или бужеле, или бордо, или шабли, и при мерцании свечей, под тихую медленную музыку ты не спеша, маленькими глотками пьешь чудесное холодное вино.

Но я почти не чувствовал вкуса вина: забыв обо всем, внимал рассказу о Шри Ланке…

Так случилось, что в самолете, который держал курс в Коломбо, моим соседом оказался англичанин.

— Летите на Цейлон? — осведомился он.

— Да.

— Впервые?

— Впервые. А вы?

— Я был там последний раз лет двадцать назад, — сосед пыхнул трубкой. — У меня там плантация чая. Есть и дом. Вернее, был. Все было. А теперь… Вам, конечно, известно определение: «стало собственностью государства»? — Он усмехнулся. — Недавно мой знакомый посетил Коломбо. Говорит, все неузнаваемо изменилось. Вот и лечу, хочу сам убедиться.

О прежних порядках англичанин вспомнил буквально в первую же минуту после приземления. Таможенники попросили его распаковать саквояж.

— Ну и ну! — принялся сетовать джентльмен. — Раньше обладателя британского паспорта тут никогда не досматривали. Где то время, когда мы называли Цейлон «райским островом»!

То время продолжалось полтора столетия, с 1796 года, когда Британия захватила Цейлон. Сыны Альбиона превратили остров в своеобразную теплицу под открытым небом, в которой выращивались ценные тропические культуры — кофе, чай, каучук, беспощадно грабили его богатства.

Но так было раньше. Для кого же теперь Шри Ланка «райский остров»?

3. Среди вечного лета

Немного истории

Темно-зеленый океан сливается на горизонте с небом слепящей голубизны. К кромке прибоя подступают кокосовые пальмы, упруго покачивающиеся на ветру. Влажный песок великолепного пляжа блестит под лучами солнца.

Да, природа не обидела вечнозеленый остров. Как не согласиться с пышными титулами, которыми наделяли его на протяжении тысячелетий! Для арабов он был «Серендиб» — «Благословенный остров», для греков «Тапробана» — «Берег бронзовых пальм». И сейчас в книгах, статьях, рекламных проспектах страна именуется «Жемчужиной Востока».

Ее сегодняшнее название взято из далекой древности, так с гордостью нарекли свой край местные жители (в переводе Шри Ланка — «Прекрасная земля»), и это имя вернули ему после освобождения.

На прекрасную землю с давних пор зарились любители поживиться за чужой счет, ее богатства притягивали как магнит. Привлекало и то, что Шри Ланка лежит на пересечении морских (а теперь и авиационных) путей из Африки, Азии и Австралии, Тихого океана и Атлантики. Как писал еще в XIII веке знаменитый итальянский путешественник Марко Поло, он «не знает ни одного другого, так удачно расположенного острова». Иноземцы рвались сюда, понимая, что, завладев Цейлоном и имея сильный флот, можно контролировать Индийский океан.

Первыми — в начале XVI века — появились португальцы: близ Коломбо к берегу пристала эскадра во главе с сыном вице-короля Лоренцо Д’Альмейда. Островитяне дружелюбно встретили гостей, устроили по случаю их приезда пир, вырезали герб Португалии на каменной глыбе у входа в гавань.

Европейцы тоже широко улыбались цейлонцам. Но за их улыбкой стояло нечто иное, чем радость новому знакомству. Не случайно король Португалии, получив весть о высадке его солдат, немедленно сообщил римскому папе, что он «открыл» Цейлон. И папа, в свою очередь, отнюдь не случайно решил организовать в честь этого события грандиозную процессию, которая 21 декабря 1507 года прошла по улицам Рима.

Далеко идущие планы были у короля и папы. И вскоре португальцы сбросили маску: перестали играть роль приветливых веселых моряков. Обманывали, подкупали, натравливали цейлонских феодалов друг на друга.

Населению за все приходилось платить налоги: за выращивание кокосовой пальмы, за охоту на слонов, за добычу драгоценных камней, за лодку, ружье, собаку… В руки португальцев перешла торговля корицей, а она высоко ценилась на европейских рынках как изысканная приправа к пище.