ОТ ГРОЗЫ К БУРЕ

– Я, - шмыгнул носом Минька. - Нет, ты что, Слав. Я никогда. Только, - и из правого глаза мальчишки выкатилась слезинка, - только сколько времени прошло, - и еще одна соленая капелька выкатилась из левого, - а тут еще этот… с черепами и… с Костиным плащом… Ну, я и… - Он снова шмыгнул носом. - Но я все равно верю. Костя жив.

– Во! Теперь ты дело говоришь, - ободрил его Вячеслав и, повернувшись к старику, поправился: - Давай-ка ты удвой нам, дедушка. Седлай сразу четыре - две под седло и две заводных. Так, нам бы еще мешочек с едой прихватить не помешает, - завертел он головой, выискивая, кого бы послать на поварню.

– Я их уже приторочил к лошадкам, - негромко произнес дед Мирко, подавая Вячеславу сразу два конских повода и с сомнением переспросил, глядя на неуклюжие потуги Миньки вскарабкаться на лошадь: - И отрока сего с собой решил прихватить? Не боязно, что он в пути обузой для тебя станет?

– Это еще посмотреть надо - кто для кого обуза будет, - ворчливо отозвался Минька, с грехом пополам усаживаясь на коняку.

– Слыхал? - грустно улыбнулся Вячеслав. - А ты говоришь, - протянул почти весело. - Ты, дедушка, не смотри, что он летами мал. Ему палец в рот положить - считай, все одно что без руки, - оттяпает. Язык - как меч вострый. Ты лучше скажи, в какую сторону нам хоть путь держать?

– До леса доберетесь, а там мне и самому неведомо, - пожал плечами старичок. - Оно, вишь, может и спереди быть, и справа, и слева.

– То есть как? - удивился воевода.

– А так, - вновь передернул сухонькими плечиками дед Мирко и улыбнулся лукаво. - У коняки своей вопрошай - она поболе моего ведает, потому как животина умная. А человек что… - Он пренебрежительно махнул рукой.

– Ну и ладно, - покладисто согласился Вячеслав. - Не хочешь рассказывать - не надо. Эка беда - сами сыщем.

– Ну, ну, - задумчиво произнес дедок, глядя вслед двум всадникам, неспешно порысившим к городским воротам Ростиславля. - А тока без меня вам болото ен-то ни в жисть не сыскать, - произнес он загадочно и добавил: - Ладно уж, поворожу… в остатний раз.

Всадники между тем миновали ворота, столь же неспешно переправились через Левую Губу и подались к лесу.

– Ты извини, что я так нюни распустил, - шмыгнул смущенно носом Минька. - Как девчонка, аж самому противно.

– Точно как девчонка, - подтвердил с прежней ироничной ухмылкой воевода. - Я тебя теперь Эдисонша звать буду, - но тут же поперхнулся, закашлялся и уже серьезно добавил: - Это ты меня извини. Знаешь, бывают в жизни такие минуты, когда… - Он вздохнул и, отчаянно махнув рукой, добавил, заговорщически улыбаясь: - Я ведь и сам вчера еще чуть ли не в голос ревел.

– Ты?! Ревел?! - ахнул Минька чуточку разочарованно, но в то же время восторженно оттого, что Славка доверил ему такую страшную постыдную тайну и не побоялся.

– Точно-точно, - подтвердил воевода. - И ревел, и выл, и по постели катался, и вон, гляди, все костяшки в кровь ободрал, когда по стенам долбил.

– Ого! - только и смог произнести Минька. На большее слов у него явно не хватило.

– А утром сегодня встал и сам сказал себе: «Все, парень! Либо ты тряпка, либо друг! Выбирай сам!»

– И что ты выбрал? - не понял Минька.

– Едем же, - пожал плечами Славка.

– А-а-а, ну да. А куда мы едем? - снова спросил изобретатель.

– До леса прямо, а там… Слыхал, что дедок сказал? Животина знает. Так что пускай она нас сама и везет. Может, они и впрямь чуют, чего мы от них хотим.

– Кони они - не собаки ведь, - усомнился Минька, но перечить не стал.

Едва же въехали в лес, как изобретатель, опасливо покосившись по сторонам, осторожно заметил:

– А нас тут не… ням-ням? Вон мужик, что плащ принес, целый мешок костей с собой приволок. И все человеческие.

– Мы сами с тобой кого хочешь отоварим, - с веселой угрозой в голосе пообещал Славка, добавив зловеще: - А этого мужика с костями я самого первого ням-ням. Тоже мне, нашел чего детям показывать, - и добавил быстро: - Слово «дети» к тебе не относится. Ты у нас Михаил Юрьич и Эдисон Кулибиныч. И точка! - а потом поправился, подумав: - Ну, и еще Минька, ежели, конечно, в теплой интимной компании… гм… вроде моей.

– Понятное дело, - откликнулся солидным баском изобретатель и осведомился: - А ты кто? Ну, если тоже в интимной компании вроде моей.

Тогда друг Славка, а еще можешь звать Соловьем. Меня так батя называл в детстве, да и в юности тоже. Так что пользуйся - разрешаю. Эй, эй, ты куда?! - завопил он, натягивая поводья, потому что жеребец пол ним неожиданно резко свернул с утоптанной широкой тропы и подался напрямик в лес.

После Славкиного окрика конь послушно остановился и застыл в недоумении. Рядом точно так же встала кобыла Миньки.

– Ты чего это животину умную пугаешь, - ворчливо заметил Минька. - Сам же говорил, что они знают, чего мы хотим.

– Да я так, шутейно, - пояснил Славка и растерянно переспросил изобретателя: - Ты что, думаешь, они и впрямь того… знают?

– Сейчас и проверим. - Минька осторожно погладил свою вороную лошадку по холке и шепнул: - Ну, давайте, милые. К князю нас по прямой.