От и До. Свидетельства бывших атеистов

И я батюшке сказал такую вещь, что если я выберу этот путь, то мне кажется, может, я и смогу пройти его, может, мне надо какое-то время пожить еще в миру, лет до пятидесяти. А потом, лет в пятьдесят, я смогу уже уйти в монастырь полноценно. То есть, меня уже держать ничего не будет. У меня уже будет опыт за плечами. То есть, я уже буду разочарован в этом мире до конца. На что он мне ответил, что я хитро хочу поступить. Все молодые годы жизни, самые лучшие, прожить для себя, а потом «на Тебе, Боже, что мне не гоже». Остальные годы, старость, да, то есть, никому не нужные, ты уже хочешь Богу отдать. А нужно, говорит, с молодости служить.

И вот, об этих словах я раздумывал. И пошел я в монастырь, в буквальном смысле этого слова (смеется). И когда пришел, я там прожил почти полгода, это полгода было образования, полгода молитвы было, действительно, было мало сна. Вот молитва и образование — это самое главное, что мне это дало. Благодарю братию за помощь: что меня терпели и принимали там, учили долго. Самое главное, это, благодаря монастырю.

И, конечно, в монастыре я тоже встретился с проблемами экуменизма, непониманием, разногласиями. И меня в монастыре держал только духовник монастыря. И в конечном итоге, когда я понял, что расхожусь полностью с ним, то есть, он не может быть моим духовником, я поехал в Святогорскую Лавру к владыке, архиепископу Алипию, чтобы проверить себя. Так как я послушник, я не был монахом, иноком, у меня было все просто. Просто можно было уйти из монастыря и поступить на послушание, да. Меня ничего не держало сильно.

Но совесть меня обличала. Что вдруг я не прав, вдруг я заблуждаюсь, вдруг все-таки мои проблемы документов, экуменизма, — это все, в общем, неправильно. А это, чтоб вы понимали, уже был Майдан, четырнадцатый год. Уже война начиналась потихоньку. И в это время я поехал в Святогорскую Лавру. Но перед этим заехал со своим другом к владыке Алипию, в Красный Лиман. Он тогда еще был за штатом, он не служил еще тогда.

И мы приехали, и Слава Богу, представляете, еще туда большая очередь. Почему я туда поехал? Потому что это, наверное, один уже из таких последних авторитетов, глыб таких духовных, который уже точно скажет. Вообще, уникальная история. Я советую вам посмотреть владыку, архиепископ Алипий (Погребняк). У него очень интересная жизнь. Он Лавру Святогорскую открывал, и знал старцев преподобных, канонизированных ныне. Очень интересная история.

И знаете, я к нему ехал уже как к такой последней надежде. То есть, это человек уже по-любому духовно опытный, всю жизнь монахом, всю жизнь подвизался, который знал многих святых. Он духовное чадо архимандрита Серафима (Тяпочкина), Кирилла (Павлова). Он по всем старцам ездил всю жизнь. То есть, он всю свою жизнь Богу отдал, действительно. И для меня он был авторитет. Потому мы решили поехать туда, чтобы проверить себя. А вдруг мы в прелести, а вдруг уже отошли от Бога, что я вот уже из монастыря ухожу, и понимаю, что в монастыре мне все-таки покоя нет?

И я еду туда, в Святогорскую Лавру, а рядом с ней есть такое село — Красный Лиман. Мы туда приезжаем к батюшке. Там стоит, чтоб вы понимали, большая очередь людей. И стоит монашка, и говорит, что владыка никого не принимает. Ну, мы с другом так посмотрели, она увидела, что мы в подрясниках, и, знаете, всю дорогу мы молились, чтобы он нас принял. Мы знали, что у него со здоровьем проблемы, и он вообще не сильно принимал. Знаете, как попадешь. Как всегда: попадешь — не попадешь. Мы и так тяжело выстрадали, чтоб туда доехать.

И вы знаете, она сказала, что не принимает, а я ей говорю:

— Вы пойдите, спросите. Пусть владыка помолится, вот. У нас к нему очень серьезные вопросы. Очень серьезные. Пойдите, пожалуйста! — Она сказала:

— Но он вас не примет.

Но ради послушания она отсекла свою волю, и пошла узнать у владыки. Ее не было некоторое время, и она выходит, с радостью, там многие стояли, и она нам говорит:

— Так, вы двое, идите сюда, владыка вас примет. Остальные все, больше никого не примет.

Некоторые там начали что-то спрашивать, возмущаться. Мы зашли, и знаете, я владыку как-то побаивался. Я думал, что он такой суровый. Не знаю, образ его такой у меня сложился. Что он суровый очень, строгий. Есть такие, можно сказать, старцы, которые строгие именно.

И вы знаете, когда я зашел, во-первых, у него такая небольшая комнатка была, она была увешана иконами, мощи у него там, все…

Когда начали общаться с владыкой, он мне показался, с одной стороны, строгим таким, с другой стороны, как любящий отец, который готов слушать. Знаете, я, наверное, за последние года четыре увидел на своем пути человека, который был простой. Который молился, который имел, можно сказать, действительно дар рассуждения, и с которым можно было поговорить вот так вот, по-дружески. И который говорил реально те вещи, которые подсказывала моя совесть. И это настолько вселяло доверие, что я сидел и так радовался. Слава Богу, благодарил Бога.