От июня до июля

Особенность дела состояла в том, что деревни с белорусским населением ста­рались помогать красным партизанам. А крестьяне-поляки активно помогали польским отрядам Армии Краевой, именуемой в народе «белой партизанкой». Между отрядами существовала договоренность о разграничении деревень для проведения хозяйственных операций. Несмотря на враждебное отношение между «красными» и «белыми» партизанами, договоренность старались соблюдать.

Партизаны ехали на подводах, обхватив винтовки и сонно клюя носами. Подъ­ехали к Дубникам.

- Стой, холера ясна! Кто такие? - У въезда в деревню, рядом со вкопанным у дороги высоким католическим крестом остановил их пост аковцев.

- Из отряда Зорина, - сказал Ленька. - На хозоперацию.

Легионеры подошли. В конфедератках с белыми, в коронах, орлами, винтовки за спиной.

- А, то естэм жидовский отряд, - сказал старший. - Не, хлопаки. В Дубники нельга, здесь стоят легионеры хорунжего «Ночь». Завертайте коней.

- Но Дубники отведены для нашего отряда! - заявил Оппенгеймер.

- Завертай, табе кажут! - уже зло приказал легионер. - И хоть до дъябла!

- Поварачивай, - мрачно сказал Ленька. - Поедем в Совковщизну, а Зорину доложим.

Развернулись, до Совковщизны было всего полкилометра. Попрыгали с телег на краю деревни, разошлись по хатам. Забрехали собаки. Понемногу стали сно­сить в телеги зерно. Операция проходила достаточно тихо, пока не дошли до хаты Константина Воропая. Он сразу, как только взялись за зерно, поднял крик.

- Сколько можно грабить! - орал Воропай. - Вы, жиды, все берете, берете, а мне что, с голоду подыхать? Гроши платите! У вас золота шмат есть! А расписки ваши засуньте себе... !

- Замолчи! - не выдержав, рявкнул Шолков. - Не сдохнешь! Две коровы у тебя, три кабана, овцы. И живешь в своей хате. Будешь орать - хату спалю!

Воропай словно захлебнулся на полуслове, но глаза его просто горели от злобы и ненависти. Продотряд двинулся дальше, а Воропай, скрипя от злости зубами, сжимая в бессильной ярости кулаки, бросился в Дубники.

Хорунжий Нуркевич по кличке «Ночь», мрачно выслушал его гневную тираду о том, что «жиды грабят», и мольбы «ради пана Езуса Христуса» заступиться за честных католиков. Не выступить в роли защитника «польщизны» от комиссар­ских жидов было бы оплошностью, посчитал Нуркевич. Ничем не рискуя, можно прослыть защитником простых людей, воинственным радетелем за возвращение сюда Польши, о чем, конечно, мечтают во всех католических деревнях. И легио­неры двинулись «освобождать» Совковщизну. Перекрыв выезды из деревни, ле­гионеры в ночи открыли ружейно-пулеметный огонь.

- Немцы! - крикнул Оппенгеймер. - Или полицаи!

При первых выстрелах партизаны тотчас залегли возле телег, у плетней. Стрель­ба наступающим противником усилилась с обеих сторон деревни.

- Всем ко мне! - крикнул Оппенгеймер. - В подводы! Будем пробиваться! Ло­шадей в галоп! Ружейный огонь по сторонам!

Партизаны стали подползать к телегам. В это время со стороны каплицы «пана Юзефа» низко ударил пулемет. Стало ясно - туда соваться лбом - гибель. И с про­тивоположной стороны подкатывала учащающаяся стрельба.

- Через дворы! - крикнул Оппенгеймер. - Уходим через дворы, в поле! За мной!

И первым вбежал в ближайший двор. Остальные - за ним. Отошли в поле ме­тров на триста, залегли. Слышали, как прекратилась стрельба. Некоторое время выжидали.

- Раскин, Черняк! Сходите разведайте, что там! - приказал Оппенгеймер.

Двое встали, пошли в сторону деревни. Через полчаса вернулись, громко раз­говаривая. Услышав громкую речь и понимая, что опасности нет, партизаны под­нялись с земли - не май.

- Что вы разорались, как на рынке? - недовольно окликнул их Оппенгеймер.

- Пустая деревня, - ответили разведчики. - Ушли легионеры в Дубники и уве­ли наших лошадей вместе с подводами и всем, что на них было.

- Так это были легионеры? - зло спросил Оппенгеймер. - Ну, псы, а не люди! Шагом марш за мной! Надо вернуть подводы.

И, выйдя на дорогу, нестройной толпой отделение двинулось в сторону Дуб- ников.

На этот раз пост у края деревни не стоял, и только на улице партизаны встрети­ли легионеров, толпившихся возле их телег.

- Панове легионеры! - громко обратился к уже заметившим их полякам Оп- пенгеймер. - Произошло недоразумение - это наши телеги, партизанского отряда Зорина. Мы здесь на хозяйственной операции - верните имущество отряда и на­ших лошадей.

- Это такая ваша операция, продажные комиссарские жиды, - честных католи­ков грабить?! - громко ответил ему высокий легионер и, расталкивая товарищей, подошел к Оппенгеймеру. - Вы думаете, что все - Польши нет, и вы тут, пся крэв, хозяева? На нашей земле, да? Но еще Польска не згинэла, поки мы жиемы. - И с размаху ударил Леньку в лицо громадным своим кулаком.

- Бей жидов! - закричали легионеры и скопом набросились на партизан.