От империй — к империализму

Война за Австрийское наследство, разразившаяся в Европе, дала повод для боевых действий между англичанами и французами в Индии. Французский адмирал Лабурдонне (Labourdonnais), которого англичане признали «выдающимся морским командиром» (a man of considerable naval genius)[872], осадил и взял принадлежавший Ост-Индской компании Мадрас. Местный набоб, пытавшийся остановить самочинные действия европейцев на формально подконтрольной ему территории, был разгромлен французскими войсками. В 1746 году войска Дюпле захватили британский форт Святого Георгия (St. George). Форт представлял собой мощное укрепление, но не был укомплектован людьми — на 200 пушек приходилось всего 100 артиллеристов. Затем в битве на реке Адьяр (Adyar River) французы, имевшие всего 300 своих и 700 туземных солдат, ружейными залпами рассеяли десятитысячное войско индийцев, выступивших на стороне англичан. Использование туземных войск в европейских армиях не было чем-то новым, но именно французы додумались обучать и вооружать их по западному образцу, а затем ставить под начало европейских офицеров. Политика английской Ост-Индской компании, уделявшей основное внимание развитию торговли и стремившейся экономить средства и увеличивать прибыли за счет сокращения военного бюджета, чуть было не обернулась катастрофой.

По мнению английских историков, именно битва на реке Адьяр оказалась «переломным моментом в истории Индии»[873]. Осознав масштабы угрозы, английская Компания начала строить собственные вооруженные силы по образцу французских.

«Можно сказать, что Дюпле дал толчок неконтролируемому развитию событий, поскольку именно после его отзыва на родину начались неудачи, породившие позднее миф о „потерянной Индии“, которую „отняли у нас англичане“, — пишет французский историк Марк Ферро. — На самом же деле, как раз политика Дюпле спровоцировала британцев на ответные действия и заставила начать завоевания, первоначально не входившие в их планы»[874].

Уже к 1750-м годам англичанами в Индии была развернута новая военно-политическая машина. Деятельность Дюпле спровоцировала процесс, остановить который оказалось невозможно даже после того, как ситуация изменилась, несмотря на многочисленные протесты лондонских либеральных парламентариев, требовавших, чтобы Компания вернулась к своим первоначальным задачам. Она просто не могла позволить себе рисковать, оставаясь всего лишь вооруженной торговой организацией, не вмешивающейся в развернувшуюся на субконтиненте борьбу за власть. Раз начавшись, милитаризация Ост-Индской компании не могла остановиться вплоть до окончательного превращения ее из коммерческого предприятия в своеобразное государство.

Судьбу Индии, вернее исход борьбы за господство на субконтиненте, решили война за Австрийское наследство и последовавшая за ней Семилетняя война. В Европе эти два конфликта были разделены шатким перемирием, в ходе которого произошло изменение противостоящих друг другу коалиций. В Индии военные действия практически не прекращались, а противники были одни и те же: Англия против Франции.

Мадрас был возвращен англичанам по мирному договору 1749 года в Экс-ла-Шапель, но в то время как Европа переживала мирную передышку, борьба в Индии продолжалась. Англичане приписывали нарушение мира агрессивности Дюпле: «воображение французского губернатора было поглощено амбициозными имперскими проектами»[875]. Со своей стороны местные индийские правители, обнаружив эффективность европейских войск, сами призывали англичан и французов к вмешательству в бесконечные конфликты, происходившие как внутри княжеств, так и между ними. В итоге противостояние двух европейских держав часто принимало форму борьбы двух претендентов на то или иное княжество — примером может быть война между Мухаммедом Али (Muhammed Ali) и Чанда Сахибом (Chanda Sahib) за титул наваба Карнатика (Nawab of Carnatic). Английский и французский ставленники оспаривали друг у друга престол с помощью европейских военных и сипаев, получавших жалованье у западных компаний.

Финансовые ресурсы англичан были значительно большими, чем у французов — объем их торговли в Индии превосходил французскую в четыре раза, а на счетах Ост-Индской компании находились средства множества не только британских, но и туземных купцов. Эти средства были щедро направлены на решение военных вопросов. В 1758 году на службе компании было два батальона сипаев, в 1759-м — уже пять, а в 1765-м — целых десять, общим числом до 9000 солдат[876]. На фоне туземных армий подобные контингенты могли показаться ничтожными. Общая численность войска Великих Моголов достигала миллиона человек, другое дело, что подобная масса людей не могла быть собрана в одном месте и даже для одной кампании[877]. Между тем хорошо организованные, дисциплинированные и обученные отряды профессиональных солдат, созданные Компанией, уже в XVIII веке одерживали верх над ополчениями, которые во много раз превосходили их по численности.