От Ханаана до Карфагена

Вторую группу составляют Арам, Иудея и земля Израиля, Дамаск, Дан и Иаван из Узала (27, 16–19). Не кажется необходимым обязательно видеть в слове «Арам» ошибку переписчика и изменять его на «Эдом» (Diakonoff, 1992, 190). Конечно, под Арамом в библии понимается вся Сирия, включая Дамаск. Однако в данном случае возможно выделение Дамаска из всей страны из-за важности его для тирской торговли. Трудно локализовать Дан и Иаван из Узала. Ясно, что определение m’wzl уточняет, что речь идет не о привычных слушателю или читателю Дане и Иаване. Может быть, это киликийские Доданим и греки, обосновавшиеся либо в Киликии (и тогда можно вспомнить о загадочных гипахейцах Геродота VII, 91, живших в этой области), либо в устье Оронта или Аль-Мине. Не исключено, что эти слова вообще надо понимать не как названия, а как обозначения винных пифосов из Изалы, расположенной в Северной Месопотамии вблизи сирийской границы, путь к которой тоже мог идти через Дамаск (Diakonoff, 1992, 188, n. t). Как бы то ни было, все эти топонимы располагаются в сравнительной близости от Финикии, у ее северных, восточных и южных границ.

Третья группа — Дедан, Аравия, Кедар, Саба и Раема (27, 20–22). Все они относятся к Аравии. И четвертая группа — Харран, Кане, Эден, Ассур и Килмад, к которым присоединяются купцы Сабы (27, 23–24). Те топонимы, которые можно локализовать бесспорно, относятся к Северной Месопотамии. Видимо, здесь располагался и Кане, если учесть, что Исайя (10, 9) сравнивает ее с Кархемышем, как Дамаск — с Самарией (Diakonoff, 1992, 191). Что касается Эдена (’dn), то едва ли его надо помещать в Аравии, видя в нем Аден. Это, вероятнее, арамейское княжество (или, скорее, еще племенное объединение) на Евфрате. Непонятна роль сабейских купцов в этом регионе, тем более что практически повторяется предыдущий стих, упоминающий купцов из Сабы и Раемы. Может быть, речь идет о каких-то южноаравийских купцах, с которыми финикийцы встречались не только на их родине, но и в Ассирии.

Сравнивая этот список со списком «Таблицы народов» (Gen., 10), можно видеть принципиальную разницу между ними. В последней только немногочисленные потомки Иафета выделяются по географическому принципу. Остальные народы и государства группируются по принципу чисто политическому: те, которые были дружественны Иудее или по крайней мере которых иудеи хотели представить как дружественных, включаются в число потомков Сима, недружественные — потомков Хама. Этим и объясняется кажущаяся хаотичность нагромождения топонимов. В данном же случае политические пристрастия автора не играют никакой роли в группировке топонимов. Вся она подчинена практической цели: объединить территории по удобству их торговых связей с Тиром и товарам этих территорий. Автор создавал как бы некий вид торгового итинерария. Иудея, как уже упоминалось, не играла значительной роли в ближневосточной торговле. Тем более это было не актуально для изгнанников, к которым обращался Иезекиил. Но зато известными торговцами были финикийцы.

Другая особенность рассматриваемого текста относится к Аравии. В 20–22 стихах перечисляются различные территории этой страны. Но среди них

Отсутствует Офир, который упомянут в «Таблице народов» среди потомков Сима (Gen. 10, 29). В Телль-Касиле был найден остракон VIII в. до н. э. с надписью «золото Офира» (Harden, 1980, 150; Lemaire, 1987, 53). Этот остракон — иудейский или филистимский. В связи же с финикийцами, в том числе тирийцами, топоним «Офир» более не встречается. Уже говорилось, что иудейский царь Иосафат неудачно пытался возобновить плавания в Офир, но никакого участия в этой попытке финикийцы не принимали. Поэтому можно предположить, что в палестинской среде (еврейской и, может быть, филистимской), для которой связи со странами далекого юга были лишь воспоминаниями, название «Офир» еще жило, даже если речь шла не о происхождении, а о качестве золота (Lemaire, 1987, 53), в то время как для финикийцев, установивших прямые контакты с Южной Аравией (Вгоп, 1988, 25), оно заместилось более дробной и реальной номенклатурой. То, что (лба и Раема заменили в списке в пророчестве Иезекиила Офир I Книги Царей, говорит и сходство товаров, которые оттуда поступали — золото и драгоценные камни.

И наконец, третья особенность отрывка состоит в том, что Иудея и земля Израиля названы в общем ряду торговых партнеров Тира, никак из числа других не выделяясь. Это было бы чрезвычайно странно для еврейского (иудейского или израильского) автора. Все эти особенности говорят о том, что рассматриваемый прозаический текст финикийского, а скорее всего, тирского происхождения.