От конфронтации к партнёрству: СССР и КНР (1979-1991)

Ещё 27 сентября 1979 года состоялись переговоры на уровне заместителей министров иностранных дел по вопросу нормализации отношений СССР-КНР. 17 октября 1979 года прошло первое пленарное заседание, на котором СССР передала Декларации о «принципах взаимоотношения между СССР и КНР», основанные на принципах мирного сосуществования. КНР выдвинула «Предложения об улучшении отношений между КНР и СССР», включавшие следующие условия: одностороннее сокращение численности советских вооружённых сил в районах, граничащих с Китаем; вывод советских войск из МНР; прекращение поддержки Советским Союзом «в какой бы то ни было форме» СРВ; решение пограничных вопросов на основе признания так называемых «спорных районов» на территории СССР вдоль советско-китайской границы, что «означало бы признание китайских территориальных притязаний к Советскому Союзу ещё до двустороннего урегулирования пограничного вопроса»³¹ //12, с. 590//. 30 ноября 1979 года переговоры были прерваны.

В конце декабря 1979 года в советско-китайских отношениях появилась новая трудность — ввод советских войск в Афганистан. И хотя фактически для КНР это не представляло настолько серьёзной угрозы, как изображало это китайское руководство, тем не менее они охарактеризовали данную проблему, как проблему не менее сложную, чем концентрация советских войск в МНР и вдоль советско-китайской границы и дислоцирование вьетнамских войск в НРК. В последствии именно три данных вопроса стали трактоваться лидерами КНР как «три препятствия» на пути нормализации советско-китайских отношений.

«Эта акция //ввод советских войск в Афганистан 27.12.1979 — В. Самощев//, утверждалось в заявлении МИД КНР, представляет угрозу безопасности Китая»³² //12, с. 591//.

Как мы уже указывали в предыдущей главе, КНР пересмотрела систему ведения своей внешней политики на 12 съезде КПК (1982 год), что предусматривало возможность контактов как с капиталистическими, так и с социалистическими странами, следуя интересам самого Китая, в том числе с фиксированием этого в новой Конституции КНР, принятой на сессии ВСНП 4 декабря 1982 года и содержащей следующий пункт: «Китай твёрдо проводит независимую и самостоятельную внешнюю политику» //12, с. 596//. В отношении советско-китайских отношений можно особенно подчеркнуть характеристику данного события Б.Т. Куликом: «Он перевёл отношения между двумя странами из одной фазы в принципиально другую — из фазы противоборства в фазу расчищения завалов на дороге к нормализации, создания условий для неё» //12, с. 598//.

Вскоре была достигнута договорённость «о проведении двусторонних политических консультаций на уровне специальных представителей правительств в ранге заместителей министров иностранных дел» //12, с. 598//, они начались в октябре 1982 года. В 1983 году прошла консультация на уровне заместителей министров иностранных дел по международным вопросам, то есть произошёл непосредственный обмен информацией об оценке ситуации в мире. Особенно обратим внимание, что это являлось уже прогрессом в отношениях двух стран, так как подобных встреч уже давно не было, более того сама возможность их проведения подвергалась большому сомнению китайской стороной. Также отметим, что по большому счёту это рядовая процедура для дипломатических контактов, целью которых является установление для обеих сторон критериев оценки системы ведения внешней политики друг у друга, проще говоря, посмотреть на то, как противоположная сторона подходим к решению международных вопросов.

Далее сверхдержавы пошли по пути обмена визитов официальных государственных лиц: в декабре 1984 года КНР посетил первый заместитель председателя Совета Министров СССР И.В. Архипов, а в июле 1985 года СССР посетил заместитель премьера Госсовета КНР Яо Илинь //12, с. 598//.