От косяка до штанги

Цоя я любил, и до сих пор люблю, хотя циничная мысль о его своевременной кончине уже тогда присутствовала в умах наиболее трезвомыслящих граждан, достаточно было послушать последний киношный альбом. Вовремя уйти — тоже искусство. Глядя на все разрастающееся море киногрупп, я тоже начал грезить о музыкальной карьере. Не все ж «ГО» в переходе играть. Песни, которые тогда у меня рождались после посещений наркоманской музы, одними своими названиями могли бы показать возраст автора: «Я болен СПИДом», «Моя паранойя» и все в таком духе. Нашлись братья по разуму, согласившиеся их исполнить. Кирилл играл на барабанах. Бас застолбил, понятное дело, Коля. Стасик играл на гитаре. Стасик — крупный человек, добродушный гамадрил с комплекцией Довлатова. Было непонятно, как такими толстыми пальцами можно играть такие неподражаемые соло. Примочки у Стасика переключались в том случае, если топнуть по ним ногой со все дури. Поэтому перед каждым припевом Стасик начинал колошматить по полу подошвами, и делал это до тех пор, пока не включался драйв.

— Ты, Паша, столько воды не выпил, сколько я пива, — говорил он.

Еще Стасик, взрослый мальчик с размером ноги что-то типа 46, любил компьютерную игру Dendy, приставку для которой таскал с собой даже на работу.

Когда встал вопрос о названии, я открыл книжку Воннегута на случайной странице (есть такой способ гадания), отсчитал некоторое количество строк и наткнулся на удобоваримое словосочетание «Пираты Пинзенза». Единственный концерт «Пираты Пинзенса» дали в зале, принадлежавшему сталепрокатному заводу, что на Косой линии В.О. Организатором выступал товарищ Альберт.

Хроника городских событий потеряет многое, если не упомянуть в ней данного персонажа. Наткнулся я на него в «Там-Таме», где он выступал в роли капельдинера, метя запястья посетителей чернильными зайчиками или рыбками. Такие печати ставились, чтоб можно было входить и выходить из клуба. Пиджак, большие очки, кашне, взгляд, излучающий позитив. Презентабельный дядечка, который еще и несет при этом достаточно логичные речи о том, как и где можно устроить акцию. Этакий молодой партийный деятель. Он кормил меня словесными завтраками о телевидении, радио, фестивалях, помещениях для репетиционных точек. Ну как было не повестить на столь многообещающие посылы, которые на деле оказались пением Сирены.

Товарищ Альберт предложил утроить концерт, которой должен был послужить основанием нового клуба. Товарищ Альберт уже обо всем со всеми договорился, оставалось только начать действовать. Группа «Взрослые дети» готовилась отметить свой день рождения, было решено, что отметит она его в клубе Сталепрокатного завода. В качестве гостей были приглашены я с только что собранным музыкальным коллективом, White cannibal dance (братья Журавлевы с Сенниковым) и пара таких же «мегапопулярных» исполнителей. Я вырезал из детского букваря картинки, написал над каждой имена и клички участников акции и отдал листик маме, которая на работе сделала несколько ксерокопий. Получившаяся афиша гласила: «Годовщина двухлетия (вокалист „Взрослых детей“ Добровольский придумал столь потрясающую формулировку) группы „Взрослые дети“. Участвуют (дальше шел перечень групп). Вход бесплатный». Афиши были повешены в «Там-Таме», Трубе и прочих местах скопления нужной молодежи.

Мечты о клубе, который мы откроем с товарищем Альбертом целиком и полностью захватили меня. Более того, мне предстояло дебютировать с собственными песнями перед публикой.

В день концерта в зале собралось человек пятнадцать. Сначала по сцене катался некто в простыне, крича в микрофон неизвестное словарю Даля слово швайс, не исключено, что термин этот ничего не означал, равно, как и хрен, его придумавший. Перфоманс сопровождался музыкой в стиле Eisturzende Neubauten. Товарищ Альберт написал на входе, что концерт все-таки платный, но это не сыграло решающей роли. Пятнадцатилетние девочки с грязными волосами и нетрезвые музыканты — вот и весь контингент, присутствовавший на тот момент в здании.

Это было первое профессиональное выступление Павлика на сцене со своим репертуаром. Когда спустя почти десять лет мне принесли материал о группе «Взрослые дети» с просьбой опубликовать, я чуть не прослезился. Вокалист Добровольский — олицетворение портвейного говнорокера все еще жив и поет песни (судя по всему, те же).

Поскольку аншлага на мероприятии не наблюдалось, в течение последующих дней в воздухе, как топор в накуренном помещении, повис вопрос о планах на будущее. Товарищ Альберт в привычной ему манере изрыгал мириады идей, меня интересовал конкретно Сталепрокатный завод. Я наведался к заведующему клуба. Им оказался типичный работяга, которому профсоюз насильно доверил должность культмассового деятеля. Выяснилось, что завод мечтал об арендаторах, чтоб платились деньги в кассу, чтоб всем было хорошо. Когда на следующий день после концерта товарищ Альберт принес сумму, не превышающую бюджет утреннего завтрака для студента, арендодателям стало понятно, с кем они связались. Что и было мне высказано.