От Красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство (1917-2036)

В тайные планы Бобкова Комельков, со своей стороны, намеревался проникнуть через своего коллегу Балева. План этот, однако, провалился. Будучи выдвиженцем Бобкова, Балев был ему предан. Он не отказывался от приглашений Комелькова «посидеть-поговорить», но дальше воспоминаний о прежних временах и разговорах об общих знакомых дело не шло. Устав от разговоров ни о чем, Комельков напрямую сказал Балеву, что подослан к нему Коржаковым. Однако работать информатором Комелькова Балев категорически отказался. Через несколько дней московские газеты опубликовали сообщение о том, что один из ведущих аналитиков службы безопасности «Мост-банка» Балев (в газетах он был назван Болев) был жестоко избит неизвестными рядом со своим домом.

Имея поддержку Коржакова, Комельков быстро сумел стать на телевидении достаточно влиятельным человеком. Большинство кадровых назначений теперь проводились только по согласованию с ним. Проблему Коржакова по проникновению в СБ «Мост-банка» Комельков тоже урегулировал. Деньги открывали тогда любые двери, и вскоре в «Мост-банке» появились «кроты» Коржакова, через которых на широкое обозрение были выставлены аналитические справки этой службы, содержавшие подробную информацию о видных российских политиках и бизнесменах. Значительное место в этих документах уделялось СБП и самому Коржакову:

Вместо борьбы с организованной преступностью и коррупцией в высших эшелонах власти Коржаков, наоборот, подбирал морально нечистоплотных, нечистых на руку людей, расставляя их на ответственные посты. Главное для него было, чтобы человек делал то, что ему скажет Коржаков. Он усвоил из всего опыта охранника только то, что с людьми можно и нужно разговаривать с позиции силы, а еще лучше, если человека можно поставить в рамки зависимости и управлять им как марионеткой, используя имеющийся на него компрометирующий материал.

Становилось очевидным, что частная коммерческую структура Бобкова-Гусинского собирает «компромат» на людей президента. Пресса запестрела распечатками телефонных разговоров известных в стране людей. Тем злободневнее встал на повестку дня вопрос об активизации Коржакова на Первом канале российского телевидения и о контроле над «Останкино». Для этого нужно было поставить во главе телебашни «своего человека». Выбор пал на Владислава Листьева. Это оказался очень неправильный выбор.

Листьев пришел на телевидение в конце 1987 года. Через несколько лет он стал одним из ведущих телевизионных журналистов. История нелегкой и запутанной жизни Листьева, закончившейся трагически, стала печальной иллюстрацией отношений, отстраиваемых госбезопасностью со своими агентами.

Выросший в простой семье, рано потерявший отца, Листьев сумел поступить в МГУ на факультет журналистики, а спустя несколько лет перевелся на факультет международной журналистики. В МГУ училось много иностранных студентов, приезжавших на учебу в СССР из стран третьего мира и даже капиталистических государств. Все они были объектами пристального внимания со стороны советских спецслужб. МГУ и Университет Дружбы народов им. Патриса Лумумбы (УДН) находились под оперативным контролем 3-го отдела 5-го Управления.

В целях осуществления наиболее полного контроля за иностранными студентами, глубокого изучения их политических взглядов и ориентации, их характеров и психологических особенностей, производилась массовая вербовка профессорско-преподавательского состава и студентов этих университетов. Особое внимание уделялось агентуре, завербованной из числа иностранных студентов, так как из них готовились, по терминологии КГБ, «агенты оседания». На Западе такую категорию агентов называли «спящими агентами». Первоочередной их задачей была легализация в той или иной стране и занятие положения в обществе, дающего возможность получения информации, представляющей интерес для советской разведки.