От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке

Противодействие гипотетической советской угрозе нефти Персидского залива стало стержнем американской политики в регионе. Об этом писал летом 1980 года Р. Рейган еще в бытность свою кандидатом на пост президента США: «Если отвлечься от всей риторики, то главная забота Америки на Ближнем Востоке должна состоять в том, чтобы не допустить, чтобы этот район подпал под господство Советского Союза. Если бы Москва или даже ее радикальные союзники в данном регионе сумели установить там свое господство или поставить под контроль нефтяные ресурсы Запада (либо в районе самих нефтяных месторождений, либо в различных ключевых пунктах вдоль путей перевозки нефти), то экономика крупных промышленно развитых государств оказалась бы под угрозой, а способности НАТО и Японии противостоять советскому давлению был бы нанесен опасный ущерб. По сути дела, если какое-нибудь американское правительство допустило бы такое положение, при котором поставки нефти его союзникам оказались бы под вопросом, то это почти наверняка повлекло бы за собой нейтрализацию Западной Европы и Японии, окружение Китая, а в конечном счете и изоляцию самого американского правительства»^{344}.

В конце 70-х — начале 80-х годов и аналитики ЦРУ, и крупные американские политологи стали высказывать предположение, что в СССР возникнет нехватка нефти, поэтому, не имея средств для ее импорта, СССР попытается распространить свое господство на зону Персидского залива^{345}. Так был сделан поворот на 180° от оценок ситуации в начале 60-х годов, когда речь шла об угрозе потока советской дешевой нефти на Запад.

Подход СССР и Запада к нефтяным проблемам был асимметричным. После Второй мировой войны нормальная жизнедеятельность всей экономики Запада — в одних странах больше, в других меньше — зависела от регулярных поставок нефти из бассейна Персидского залива и из Северной Африки. Советский Союз на протяжении всего XX века оставался чистым экспортером нефти. Рост советского экспорта нефти в конце 50–60-х годах был таков, что на Западе стали говорить об «опасности советского демпинга». Это было одним из аргументов для снижения нефтяными компаниями цен на нефть в начале 60-х годов, чтобы уменьшить отчисления нефтепроизводящим странам. Шок от этого решения вызвал образование Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК), ставшей на время эффективным картелем, определявшим цены на жидкое горючее, что привело к перераспределению доходов в пользу ее членов за счет нефтедобывающих компаний.

Вопрос о западных нефтяных концессиях был частью достаточно успешной «антиимпериалистической» риторики СССР и в высшей степени болезненно воспринимался на Западе. В конце концов, одной из целей свержения умеренного буржуазно-реформистского правительства Мосаддыка в Иране было сохранение западного контроля над иранской нефтью. Эгоистическая и недальновидная политика и нефтяных компаний, и западных правительств питала антизападные движения в этом регионе.

В советской пропаганде и литературе по Ближнему и Среднему Востоку сложилась устойчивая оценка нефтяных концессий как основы всего западного политического влияния. Конечно, эта мысль вписывалась в стереотипы холодной войны, увязывалась с «агрессивными блоками», военными переворотами, осуществляемыми в «интересах нефтяных магнатов», но в общем-то была правильной. Как и вся советская антизападная политика и риторика в 50–60-х годах, она в целом отвечала устремлениям и чаяниям народов региона.

Постепенное отступление западных компаний, отказ их от концессионной системы, выработка новых форм сотрудничества с нефтепроизводящими странами — все это демонстрировало справедливость требований производителей нефти и как бы подтверждало правильность позиции СССР, поддерживавшего эти требования.

Никогда ни западным лидерам, ни западной пропаганде не удавалось убедить народы и политических лидеров региона хотя бы в своем объективистском подходе к нефтяным проблемам. Начиная с переворота в Иране и кончая американской войной против Ирака, захватившего Кувейт, речь шла не о поставках нефти как таковых. Всем было известно, что производители нефти «могут с ней сделать все что угодно, только не выпить ее». Подразумевалось, что производители жидкого горючего столь же заинтересованы в продаже нефти, как Запад — в ее покупке. Речь шла об условиях поставки нефти, о ценах на нее. Но значение нефти превратило коммерцию в вопрос и региональной, и глобальной политики и стратегии, не раз приводило в действие механизм военно-политической вовлеченности США в дела региона, пока не привело к настоящей войне против Ирака.