От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке

М.А. Конаровский. Россия в любом случае не сможет стоять в стороне от Афганистана, хотя не имеет там такие же стратегические интересы, как ранее Советский Союз. Мы будем продолжать строить конструктивные отношения с Кабулом. По двум основным соображениям. Во-первых, в интересах противодействия терроризму, а более конкретно — воинствующему исламскому экстремизму. Думаю, что Россия примет любые расклады в Кабуле, кроме самых одиозных, политика которых будет расшатывать ситуацию в южном подбрюшье страны, то есть в Центральной Азии. Во-вторых, есть цель максимально сократить поток афганских наркотиков. Поэтому умиротворение в этой стране, содействие превращению Афганистана в государство, которое не доставляет хлопот своим соседям, и будет нашей ключевой задачей.

Но России не надо стремиться играть в Афганистане лидирующую роль, тем более, что этому будут противодействовать другие. Было бы целесообразней оставаться на втором плане и соблюдать свои интересы, стараясь избегать конкретных обязательств, которые, не исключаю, некоторые наши партнёры по афганским делам могут пытаться нам навязать. Действовать следует вместе с центральноазиатскими соседями и не более того, определив для себя красные линии, которые Афганистану будет нельзя пересекать.

Автор. Как сегодня афганцы относятся к русским?

М.А. Конаровский. Они ничего не забыли, но к русским относятся лояльно. Хотя афганцы тоже разные. Те, кто приехал из Америки и занял правительственные и иные позиции, сохраняют антироссийские настроения. Хотя, не исключаю, что с годами они могут и измениться. В начальный же период деятельности постталибской администрации Кабула многие из них пытались обвинять нас во всех смертных грехах… Афганцы, в целом, очень рациональны. А имея возможность сравнить нас с американцами, они, возможно, вспоминают «русских» с некоторой ностальгией.

Автор. Атмосфера новой, но ограниченной холодной войны влияет на ситуацию в Афганистане?

М.А. Конаровский. Безусловно. Из Афганистана американцы уйдут, как обещает Обама. Правда, видимо, сохранят там военные базы. Новый президент Афганистана Ашраф Гани подписал соглашение о стратегическом военном сотрудничестве с США. Зачем оно им нужно? «На всякий случай», — бросил мне как-то недавно один американский дипломат. В Вашингтоне обсуждают вариант сотрудничества с Китаем по Афганистану, чтобы сбалансировать двустороннее напряжение в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Оплачивать покупку наших вертолётов для афганской армии они не будут. Уже свернут и транзит грузов через нашу территорию. А вот что будет дальше, думаю, в Белом доме и сами не знают. Но уверен, что если сотрудничество США с КНР состоится, то с американской стороны оно будет направлено на то, чтобы вбить клин между Москвой и Пекином в Центральной Азии. Поэтому надо быть начеку. А дальше может быть много неожиданностей. Талибы усиливают свое присутствие во многих провинциях. Армия и политика ненадежны. Дезертирство массовое. Этнические и конфессиональные противоречия усиливаются. А тут рядом с талибами начинает активно действовать ДАИШ. Денег на социально-экономические задачи США, Евросоюз дают все меньше. А как иначе поощрять лояльность? В целом — слишком много неизвестных.

Автор. В нынешней атмосфере отказ США от сотрудничества с Россией по афганским делам сохранится?

М.А. Конаровский. Пока да. «Мягкое подбрюшье» России остается уязвимым. Россия не может не укреплять его.

Россия — страны Аравии: кое-какие плоды

В постгорбачевский период Россия, отказавшись и от официального атеизма, и от разделения других стран на «реакционные» и «прогрессивные», стремилась найти в богатых монархиях Персидского залива экономических партнеров. Однако поиск точек соприкосновения был делом нелегким и не быстрым.

В 90-х годах в Россию так и не пришли крупные вложения из стран Залива. Сохранялась настороженность. Арабский капитал боялся делать инвестиции в Россию, не зная ни законов, ни традиций, не будучи уверен в стабильности. Как говорили автору саудовские бизнесмены, «капитал по своей природе труслив, ему нужны гарантии для деятельности, а в России их нет».