От любви до ненависти, Уокер? (СИ)

Алек. Вики изобразила его в бледно-голубой футболке, на что демон постоянно фыркал, проходя мимо картины. Радужка его глаз на портрете была темнее, чем у нынешнего ректора академии. Голубые льдинки обхватывал тёмно-синий круг, пуская тонкие полоски почти синего цвета прямо к чёрному зрачку. Он подмигивал, закинув руку, сложенную в локте, на плечо Дино. Алек ухмылялся, держа в другой руке стакан с тёмной жидкостью и кусочками льда.

Ян находился чуть ниже, рядом с Люцифером. Его плечи были шире, чем у остальных. Я рассмотрела каждый миллиметр его лица. Татуировки на руках, тянущиеся чёрными полосами вверх, будто оживший ветер, застывший на бронзовой коже. Маленький шрам под глазом. Родинки, которые я так и не пересчитала. Красивые губы. Даже на картине он умудрялся вселять чувство своего недоверия. Он всегда был охотником. Всегда начеку. Во всём и везде ищущий подвох охотник.

Люцифер.

Он источал силу.

Он был лидером. Дьявол всегда был главным, но никогда не пользовался своим положением в кругу своей семьи и близких людей. Его глаза горели. Горели так, будто он мог прожечь картину и оставить вместо них следы угольков. Меня сковывало жуткое ощущение того, что он мог присматривать за нами.

Вики вложила всю свою любовь и боль, когда создавала её. Она будто запечатала в каждом мазке магию. Я могу поклясться, что когда Вики смотрит на портрет, взгляд демона меняется. Становится теплее.

Ведьма изобразила их на достаточно тёмном фоне, как мне кажется. Под луной, окружёнными прозрачно-красной дымкой.

Она выжгла одно лишь слово, в правом нижнем углу.

«Однажды»

Каждый день, что я провела здесь, я видела, как начинался её день. Она просыпалась, подходила к картине. В каком бы настроении ведьма не была, как бы не спешила или наоборот, Вики проводила подушечкой большого пальца по надписи, беззвучно шевеля губами.

— Ты нарисовала нас. — Отчего-то мой голос дрогнул, когда я перевела глаза на параллельную стену. Над фортепиано, занимающим место на пьедестале в гостиной, висела наша картина.

«Ты такая маленькая, девочка…»

«Ты так идеально подходишь для меня…»

Я сидела на коленях демона, обняв свои ноги. В белом атласном платье на тонких бретельках. Мои глаза были широко распахнуты. Его руки сжимали подлокотники, и я, будто сейчас слышала скрип кожи… Как тогда. Взгляд его зелёных глаз устремлён мне в затылок. Губы слегка приоткрыты, а волосы на плече приподняты вверх, словно он сдувал их.

— Да, — неуверенно ответила Вики, искренне улыбаясь. — Тебе нравится?

Я несколько раз кивнула. Это невероятно. То, с каким трепетом она относится к каждому своему творению. К нам. Меня до сих пор удивляет это. Всегда удивляло.

— Мы вернулись пару часов назад, я не заходила в дом — ответила я на вопрос, заданный давно.

— Почему вы не сказали? Да и я думала, что встречу вас через неделю в аэропорте. — Вики скинула туфли на пол, облегчённо выдохнув.

— Нас забрал Данте, не переживай, мамочка. Мы не могли пропустить выпускной. — Лукаво проговорила я, растягивая слова. Я скрестила руки на груди, оперевшись на косяк арки, ведущей на кухню, рискнула спросить: — Как думаешь, Алек появится?

Вики замерла.

Я знаю как ей больно от того, что его нет рядом. Не было долгие годы. И как тяжело ей было, когда демон возвращался и даже не оправдывался.

Как-то она позвонила мне ночью. Вики плакала, чего я не слышала уже очень давно. В тот вечер она сильно обожглась на кухне, отвлекаясь на что-то.

Алек появился через доли секунды.

До этого, никто не видел его три года.

Опешив, Вики влепила ему пощёчину здоровой рукой, забыв о боли и не обращая внимания на облезающую кожу с предплечья. Не сказав ни слова Алек стал искать подходящие склянки готовых зелий, что помогли бы ей. Вики, словно не веря своим глазам, наблюдала за другом, как за призраком.

Он провёл с ней несколько часов не ответив ни на один вопрос. А их были сотни.

— Он знает… Он до сих пор чувствует нашу боль понимаешь? Остаточная энергия связи после родов — она есть. — Вики всхлипнула, шмыгая носом. — Он всё знал. Знал, что я чувствовала. Почему, Рэн? Почему он бросил нас?

Я догадывалась, но прямо ответить ей не могла. Не тогда, когда шрамы ещё кровоточили. Я не хотела подвергать её психическое состояние этой пытке, снова. Я не могла собственноручно втирать ей соль в ещё открытые раны.

Он не смог смириться. Алек искал что-то всё это время. Способ, возможность отмотать время. Он хотел вернуть их. Его теории были безумны. Он был похож на безумца в нашу последнюю встречу. Он был измотан. Губил себя, никого не слушая. Вики предлагала запереть его в подвалах дома, и позвать Коула, чтобы тот выбил из него маниакальную идею. Она обращалась к Сатане, просила лишить Алека возможности перемещаться, на что он ответил, что такого способа нет.

Мне казалось, (до сих пор кажется) что он сошёл с ума.

Их ссора длилась несколько часов. Точнее, это была истерика с длинным монологом Вики. Алек отвечал ей заученной фразой, от которой под конец дня хотелось вывернуться наизнанку.

Я должен закончить. Должен быть уверен.