От любви с ума не сходят

Насколько я знала, Сучков сегодня должен был принимать до семи. Было уже полседьмого; мне стало скучно, и я решила пройтись. Я направилась в туалет в конце холла, отделанный по последнему слову европейского дизайна, правда, унитаз был не в цветочках, а однотонный. Пока я мыла руки, из-за двери послышались голоса. Я выглянула в коридор и увидела в конце его, на узенькой темной лестничной площадке лестницы - очевидно, там проходил черный ход - девушку-регистраторшу и молодого человека в халате; лицо его было обрамлено светлыми кудряшками, что придавало ему на удивление ангелоподобный вид. Они курили и разговаривали; я решила, что раз я взяла на себя роль частного детектива, то в мои должностные обязанности входит и подслушивание, и удобно устроилась под дверью. Ничто не доставляет такой радости подчиненным, как сплетни о начальстве; может быть, мне повезет?

- Нет, Маша, представь себе, простая русская баба - и банзай! - в голосе спустившегося с неба ангелочка (я приоткрыла дверь, вгляделась в него повнимательнее и убедилась, что он не так молод, как мне сначала показалось) звучало восхищение.

- Про кого вы говорите, Алик? - Маша явно строила глазки доктору. - Про даму в красном костюме?

- Нет, у той проблемы посерьезнее. Я имею в виду полную женщину в вязаной кофте, каких давно не носят. Она бухгалтер из маленького провинциального городка, в Москве бывает наездами. Поднакопила деньжат и решила обратиться к сексопатологу - почему у них с мужем сексуальная дисгармония. Она небось несколько лет назад и слова-то такого не знала! Мы с ней сидим, мило разговариваем, она говорит о себе, о супруге… Я прошу ее вспомнить свои эротические сны и фантазии. Она сначала смущается, говорит, что ничего подобного ей никогда и в голову не приходило - а потом сдается и рассказывает свой странный сон. И снится ей, простой рязанской бабе, не что-нибудь - а целый отряд японских самураев, которые с криками «банзай» обнажают свои возбужденные детородные члены и наступают на нее!

- Да, это очень забавно, - ответила Маша скучным голосом; чувствовалось, что она не понимает, что так поразило ее собеседника - зато я за дверью чуть не расхохоталась вслух. - Кстати, Алик, ты не видел, куда подевалась девица в джинсах? Только что она тут сидела!

- Да? Я никого тут не заметил.

- Ничего удивительного, она такая бесцветная… Ждала шефа, должно быть, не дождалась.

- Пациентка?

- А кто ее знает, может, пациентка, может, любовница…

- А может, и то и другое в одном лице, как Клара?

- Просто удивительно, что в нем находят все эти девицы? Он же такой старый, - боюсь, что Маше в ее восемнадцать все мужчины старше тридцати казались старыми.

- Сексуальный опыт, Машенька, сексуальный опыт. Это вообще в традициях наших сексопатологов - спать со своими пациентками. Например, мой учитель…

Но я не успела услышать имя греховного учителя, потому что Машу гораздо больше интересовали делишки людей, ей известных.

Она прервала Алика:

- Слушай, этой Кларе не больше двадцати пяти. И я уверена, что шеф приехал из-за границы не вчера, как меня уверяла эта старая кастрюля, его жена, а несколько дней назад, потому что…

Но почему в этом была уверена юная сплетница, я так и не узнала, потому что из коридора вдруг раздался громкий зов:

- Маша!!!

- Я здесь, Игорь Михайлович! - и Маша полетела по коридору к своей конторке, как на роликах.

Тут я вышла из туалета и как ни в чем не бывало, не торопясь, пошла по коридору; если продолжавший курить на лестнице Алик и увидел меня, то вряд ли он мог заподозрить, что я подслушивала. И как раз на пороге кабинета под розовой мазней я и столкнулась с Сучковым. Он оказался мужчиной лет пятидесяти, очень высокий, с мясистым лицом. Его темные коротко остриженные волосы поседели на висках; он был далеко не худ, скорее склонен к полноте, но тем не менее толстым его назвать тоже было нельзя. У меня он с первого взгляда вызвал неприятие, чуть ли не отвращение - то ли его обрюзгшее лицо так мне не понравилось, то ли узкие глаза его, спрятавшиеся под тяжелыми веками, слишком проницательно и откровенно меня рассматривали.

- Это вы меня дожидались? - спросил он, подозрительно сверля меня зрачками. - Сейчас уже поздно, так что давайте…

- Извините меня, Игорь Михайлович, - я снова вошла в свою роль, роль «дебютантки» (дебютантами сексологи называют людей, только начавших сексуальную жизнь, и их ошибки дают неисчислимое множество сюжетов для профессиональных анекдотов). - Я… я стесняюсь и не хочу занимать ваше время. Я лучше в следующий раз запишусь заранее и приду к вам с мужем… - и я повернулась и поспешила прочь.

Я шла по улице, посвистывая и помахивая сумочкой, чуть ли не приплясывая, как будто я снова училась на первом курсе - как приятно иногда залезть в шкурку в о семнадцатилетней девчонки!