От маминой звездочки в государственные преступницы (СИ)

10 декабря София вышла из вагона поезда и направилась в назначенное место, о котором девушке говорил и Алексей, и Мария Емельянова. София знала, что сегодня они будут снова устраивать покушение, но не на императора, как планировалось ранее, а на N, и надеялась, что все получится. Посидев немного на квартире, а потом придя на назначенную точку, София стояла и волновалась.

«Хотя бы малютка не толкается, уже хорошо, мне хоть немного легче», - подумала София.

Когда появилась карета, Алексей бросил подошел ближе и бросил в карету пакет. Раздался взрыв. Сломалась ось экипажа, лошади с перепугу остановились как вкопанные. N вышел из кареты и перекрестился. Солдаты в этот момент были заняты поимкой Алексея, которого взрывной волной отбросило в сугроб. Чуть вдали стояла Мария Емельянова, готовая в нужный момент прийти на помощь.

«Рано крестишься, еще все только впереди», - подумала София и бросила вторую бомбу, приготовленную на всякий случай, вслед за ней бросила свою бомбу и Мария. Второй взрыв был смертельным для N, София же, вовремя успев отбежать, бежала без оглядки куда-то далеко.

Поняв, что покушение на N было совершено успешно. София, пробежав пару кварталов, остановилась. К счастью, никто из прохожих не обратил на нее внимания, и девушка скорее отправилась на квартиру адвоката Синицына, как и говорила Мария Емельянова. Алексей и Мария прибыли туда чуть раньше, поскольку их уже ждал экипаж, а София по счастливому стечению обстоятельств туда не попала.

Подходя к дому, София заметила неподалеку оттуда карету. Не черную полицейскую, а обычную. Но девушка все равно насторожилась. Как позже выяснилось, не зря. Понаблюдав недолгое время, она увидела, что ее любимого Алексея и бывшую пепиньерку солдаты самым бесцеремонным образом вывели из дома и посадили в тот самый экипаж.

«Бедный мой Алешенька, бедная Емельянова… Как же хорошо, что я сейчас не с вами. Простите меня, но мне надо в Москву как-то возвращаться».

София в спешном порядке поехала на конке в Стрельну, чтобы уже оттуда попасть в Москву.

Удачно добравшись до Стрельны, София села на поезд до Москвы. Ее до сих пор трясло, в голове не было ясности, мысли путались.

«Руки по локоть кровью замарала, не отмыть уже… Да что я говорю, все правильно было сделано. Только как там теперь мой Алешенька, один, без Сони? Прости меня, Алеша… Кстати, хорошо, что я не в институтском пальто поехала, сразу бы вычислили…»

Всю дорогу девушка плакала. Некоторые попутчики даже оборачивались на нее с сочувственными взглядами, мол, так жаль ей N и так переживает из-за этих проклятых террористов. Некоторые доброжелатели пытались успокоить девицу и утешить ее подобными фразами:

- Барышня, не волнуйтесь вы так. Злодея поймали, одну злодейку тоже. Осталось только третью найти. Никто от суда не уйдет, все пойдут вслед за Желябовым с Перовской.

От этих успокаивающих фраз Софию потряхивало еще больше, особенно, когда она подумала, что может быть.

«Народ совершенно не радуется. Ничего не изменилось. И тем ли путем мы шли?» - думала она, - «Нет, все было сделано правильно, со временем это будет четко видно…»

Приехав в Москву, София вернулась в материнский дом. В институт она должна была вернуться числа так 20-го декабря.

Алексея привезли в дом предварительного заключения на Шпалерной. На все вопросы Алексей давал только один ответ «Не знаю», «Не помню», «Не желаю отвечать». Сообщников выдавать он отказался наотрез.

Шли дни. На каждом допросе Алексей молчал. Говорить что-либо он не считал нужным, чтобы не пойти вразрез с возможными показаниями Марии Емельяновой. Но больше всего его заботило то, не выйдет ли полиция на след его невесты. София тоже не находила себе места в родительском доме, покупала свежие газеты и переживала за своего любимого человека.

«Анастасия Михайловна погибла при взрыве… Жаль, хорошая женщина была. Похлопотала за меня, судимость сняла. Ну да, попугала Архангельском, но дальше слов же ничего не пошло…» - думала София.

- Ну что, Алексей Юрьевич, в молчанку играть будем? – спросил Алексея следователь, - Кто еще принимал участие в покушении на N?

- Не помню. Память отшибло еще при взрыве, а ваши солдаты еще и усугубили положение.

- Какое отношение к делу имеет Мария Емельянова?

- Впервые слышу это имя.

- Что можете сказать о Софии Собольниковой и ее батюшке? – на всякий случай спросил следователь

- Без понятия, кто это за люди, - ответил Алексей, но его щеки слегка вспыхнули от этих имен.

«Неужели до Сониного участия докопались? А Лев Пантелеймонович вообще здесь причем?» - подумал Алексей.

- Не стоит упорствовать, облегчите свою душу признанием. Вы же прекрасно знаете этих людей, - продолжал настаивать следователь.

- Не знаю никого из тех, кого вы назвали. Впервые слышу эти имена, - стоял на своем Алексей.