От маминой звездочки в государственные преступницы (СИ)

«Вот странно как все складывается. Прошлые новогодние каникулы я проводила в Петербурге. В эти каникулы я совсем никуда пойти не могу. И плохо себя чувствую, и с филером видеться не хочется. Вчера с Юленькой гуляли, так он практически в открытую на нас пялился. Так и хотелось подойти и сказать: не стесняйся, друг мой, подходи поближе. Да и в институт скоро. Этого тоже совершенно не хочется. А бросать учебу нельзя, сразу поползут слухи».

Так же не прибавляло оптимизма Софие известие о том, что Эмилия находится в полиции. Девушка как никогда чувствовала, что дохаживает последние деньки на свободе.

- Вот, Юленька, скоро ты свою мамку не увидишь, - сказала как-то София дочери, - Сначала на учебу, потом в Третье отделение. А потом в суд. Будешь дочерью преступницы расти. Как тебе такая перспективка?

Девушка даже не догадывалась, что это практически пророческие слова. Ведь скоро каникулы кончатся и расставание с дочерью неизбежно.

Все дни этих каникул девушка проводила так же тихо и спокойно: прогулки с дочерью, чтение, вышивка.

«Да, навышивала я много чего…» - думала София, - «Много памяти тебе будет о мамке, Юленька…»

- Слушай, Юленька, сейчас мамка тебе хоть о себе маленько расскажет… А то не увидишь больше ее, а так хоть что-то краем уха услышишь, - София задумалась, - Не запомнишь ты ничего, но в этом нет ничего страшного. Бирюковы расскажут еще все и не раз.

София села возле кроватки и начала рассказ:

- Родилась твоя мамка 8 мая 1868 года. В семье любящих родителей, которые вступили в брак, несмотря на все протесты общественности. Офицер Лев Пантелеймонович Собольников случайно встретил в Твери и влюбился с первого взгляда в мещанку Шипомалову Екатерину Сергеевну. Родители моего тятеньки были против этого брака, так как считали, что негоже офицеру связывать свою жизнь с мещанкой, а родители маменьки были уверены, что поматросит и бросит военный красивую, но чахоточную девушку. Однако, несмотря на все протесты, брак был оформлен. Маме было 17 лет, тятеньке – 18. Мотались они по гарнизонам, пока, в конце концов, не купили себе домик в Москве. Но вот как получилось – только купили дом, как дали моему тятеньке служебный домик с уютным мезонином. И поселились там мама и папа. Долго у них не было детей, родилась Соня уже когда маме был 41 год. Мама с тятенькой долго ждали ребеночка, и вот, наконец. родилась Соня. Нетрудно догадаться, что уже не было в живых ни бабушек, ни дедушек, да и не хотели они знаться с новоиспеченной семьей.

Росла Соня счастливо. Мы с родителями ходили на природу, в походы, с ночевкой. Когда мама болела – гуляли вместе с тятенькой. Учила меня мама самостоятельно, не доверяла этого приглашенным учителям или школе. Научила меня немецкому, французскому, а благодаря одной женщине я научилась виртуозно материться по-немецки. Анной ее звать. Но не столь важно.

С родителями мы часто ездили на отдых. Селигер, Крым, Кавказ… Мама не всегда себя хорошо чувствовала, поэтому часто ездили на воды лечиться. Однажды мы ездили в столицу. Там было очень красиво. Мы жили на Невском проспекте в гостинице, много гуляли… Второй раз после этого я видела столицу только в прошлом году, вернее, не я одна ездила, а мы с тобой вдвоем там были. Ну и третий раз я тоже была в Петербурге, правда, в тот раз я совершила увлекательнейшую экскурсию по застенкам нашей столицы, а города не видела совершенно.

Еще у меня было много игрушек. Мишки, зайцы, куклы… Машинки. Я очень любила машинки, наверное, гораздо больше, чем все остальное. Мама с тятенькой считали, что у девочки должны быть всякие игрушки, а не только куклы.

В детстве я говорила, что хочу стать женой. Всегда, когда меня спрашивали, кем я буду. Когда вырасту, я неизменно отвечала: выйду замуж и буду женой. Когда я немного подросла, мама начала рассказывать мне, что кроме этого можно еще и получить профессию. Я долго не могла решить, кем хочу быть. И только годам к восьми захотела стать инженером. Потом хотела быть медицинской сестрой, потом – учительницей, потом – торговать платками на рынке, потом – снова инженером. Попав в Смольный, металась, кем мне стать, учительницей или медсестрой после окончания учебы. А теперь, похоже, я никем уже не стану. И даже учебу не окончу и шифр не получу, хотя он мне не нужен. Если помечтать, я хотела бы стать врачом… Но на это надо много денег, чтобы учиться за границей, в России женщин на врача не учат. А вообще, я бы не отказалась стать женой, как хотела в детстве. Только вот на это нет вообще никаких шансов, мой Алешенька сейчас в Третьем отделении… И мне туда дорога.

Твоего отца, Юленька, я знала с детства. Окончил он кадетский корпус, хотел учиться в юнкерском училище, но не смог туда поступить…