От милиционеров к ментам

Шла осень 1987 года. Работал я в то время старшим следователем Куйбышевского РУВД Ленинграда. Вызывает меня как-то раз к себе начальник следственного отдела Петренко Андрей Валентинович и дает дело. «Дело, – говорит он, – на окончание. Двое обвиняемых, один в изоляторе, второй, несовершеннолетний, на подписке. Перепредъявляй обвинение и направляй в суд". Спрашиваю: «А почему дело отдаете, раз там уже делать нечего, кто вел, тот пусть и заканчивает». «Много дел у него, – отвечает, – а у тебя на окончание ничего нет».

Очень уж я не любил брать чужие дела, потому что в каждом деле есть так называемые подводные камни, которые, если их не знаешь, могут привести к тому, что в суде все пойдет наперекосяк. Но тут делать было нечего, у меня действительно в том месяце не было дел на окончание. Взял я это дело и пошел к Валере Санееву, который вел его до меня. Спрашиваю его: «Как дело?». «Да, ничего, все в порядке, особенно делать нечего. Перепредъяви обвинение и направляй дело в суд». Пошел я читать дело. Вроде бы, и вправду, ничего особенного: так называемый «кидок», который в то время был распространенным явлением в городе. Объясняю. Импортные вещи в советское время были проблемой, в магазине, в свободной продаже, их не было. Хорошие сапоги купить так просто было совершенно невозможно. Поэтому предприимчивые ребята стояли около Гостиного двора и предлагали покупателям импортные сапоги в коробке. Люди мерили, проверяли, все ли в порядке, затем наступало время расчета, и тут под каким-либо предлогом продавцы отвлекали внимание своих клиентов – и происходила подмена коробки. Потерпевший, придя домой, открывал коробку и обнаруживал там кирпичи, бумагу или просто старые сапоги.

Так было и в этот раз. Но в данном случае потерпевшая сразу же побежала в милицию, написала заявление и вместе с сотрудником стала патрулировать район у Гостиного двора. Обычно после удачно проведенной операции преступники скрывались, и некоторое время в этом районе не появлялись. Но на этот раз один из них, назовем его Николай, обнаглел и, рассчитывая, что в тот же день потерпевшая точно не появится, продолжал болтаться у Гостиного, где и был ею опознан и задержан милицией. Было возбуждено уголовное дело, Николай, ранее судимый за аналогичное преступление, признался во всем содеянном, но своего сообщника не выдал, заявил, что тот – просто случайный знакомый, и где он проживает – неизвестно. Через несколько дней потерпевшая, энергичная женщина, продолжая патрулировать у Гостиного двора, опознала и второго. Им оказался несовершеннолетний Андрей. Опознание уже проводить не стали, так как он был опознан ею на улице, провели очную ставку, на которой потерпевшая заявила, что опознает второго мошенника и категорически утверждает, что это он. В ответ парень утверждал, что видит эту женщину в первый раз и никого не обманывал. Андрея арестовывать не стали, так как ему было 17 лет, и отпустили под подписку о невыезде. Был по этому поводу допрошен Николай, проведено опознание Андрея, и Николай подтвердил, что Андрей действительно его подельник. Вопросов вроде бы не возникало.

Я вызвал к себе Андрея, чтобы познакомиться с ним и выяснить, почему он отрицает свою вину, если потерпевшая его опознала, и Николай подтвердил, что тот действительно совершил вместе с ним преступление. Андрей мне сразу понравился, не скрою: парень вел себя спокойно, был уверен в своей правоте. Он заявил, что не знает, почему его опознали. Где он был в момент совершения преступления, он просто не помнит, но никакого преступления не совершал и вообще-то это дело следствия – расследовать и выяснять, кто действительно совершил преступление.

Честно говоря, такое поведение обвиняемого меня озадачило: бывает, что человек не признает своей вины, но все же видно, что выкручивается, рассчитывает, что в суде вину не докажем. Но в этом случае было ясно, что дело в суде пройдет без сучка и задоринки, раз потерпевшая и соучастник признают участие Андрея, и парень будет осужден.

Но слова Андрея о том, что он не совершал преступления и что, мол, это не его дело – искать настоящего преступника, меня задели.

Я поехал к Николаю в изолятор. Беседа у нас была долгой и серьезной, длилась она около пяти часов. В конце концов, он признался, что Андрей не имеет никакого отношения к данному преступлению, а участвовал вместе с Николаем в афере его приятель Анатолий, который проживает в области.

Получив такие данные, я отправил оперов для задержания Анатолия и дал им приметы сапог. Опера съездили удачно, Анатолий был задержан, и у него находились похищенные сапоги. Теперь, уже повторно, прошло опознание, и потерпевшая опознала Анатолия. Андрей и Анатолий действительно были похожи друг на друга. Тем более что Анатолий выполнял вспомогательную роль: подавал коробки с сапогами и подменивал их, поэтому потерпевшая особого внимания на него и не обращала. Затем я провел "опознание сапог", очные ставки между участниками, и дело было закончено.