От ненависти до любви (СИ)

   - Мистраль ты, правда, это сделал, - раздался чей - то восторжённо восхищённый возглас. И по классу снова поползли перешёптывания. На них смотрели. Ири показалось, что помимо привычного обожающего восхищения в этих взглядах таились ехидно сочувствующие усмешки. Словно эти люди знали, нечто такое, о чём он не подозревал. В душу вновь начал заползать липкий червячок сомнения, и одновременно ставшее привычным раздражение на Мистраля, который думал исключительно о себе и выставил их отношения на показ. Почему он не захотел поберечь чувства Ири и скрыть случившееся? Неужели его просьба оказалась так сложна и невыполнима? И хотя в их связи не было ничего постыдного, романы между студиозами считались явлением обыденным, но в то же время, Ири была неприятна мысль о том, что он спит со своим соперником .

   Словно сделав его своим возлюбленным, Грандин каким - то образом подчинил Ири себе, восторжествовал над ним. И теперь пытался сделать Ири зависящим от себя и собственных прихотей. Словно мало Мистралю оказалось подчинить себе его тело, он хотел заполучить и душу. Заставить Ири принадлежать себе. Выполнять собственные капризы. Но так не будет. Желание получить должно быть уравновешено желанием отдать взамен.

   - Господин Блезир. Если вы разрешите, мы хотели бы самостоятельно подготовиться к предстоящему экзамену. - Невозмутимо заявил Грандин, не замечая, что добавляет масла в огонь разгорающегося протеста любовника.

   - Молодость одна и её не хочется упускать.

   Учитель на мгновение оторопел. Мистраль всегда отличался независимостью мышления, но не наглостью. А сейчас его замечание выходило за пределы приличий. Но в то же время отказывать лучшему ученику, не было никакого смысла.

   Если Мистраль сообщал, что желает заниматься самостоятельно, то это значило, что он будет заниматься самостоятельно. И справиться с этим как всегда великолепно и безупречно.

   Судя по запылавшей малиновым физиономии Ара становилось очевидным, кто стал инициатором отношений. Так же как и не оставляло никаких сомнений, кто является в них лидером. Похоже, Ар потерпел сокрушительное поражение и безоговорочно примкнул к бессловесным обожателям ледяного принца.

   - У меня такое подозрение господин Мистраль, что влюбленность не пойдёт вам на пользу. - Осуждающе покачав головой, со вздохом отозвался учитель и коротко кивнул. Всё таки сияющие глаза Мистраля были почти такой же редкостью, как и видимая покорность Ири.

   - Если у господина Ара нет возражений, и это никак не скажется на блестящих результатах, которые от вас, несомненно, ожидаются, я не против отпустить вас на свободу. На данный момент, вы всё равно не способны учиться, - ехидно прибавил он, бросив суровый взгляд в сторону Грандина, который окончательно спятил, раз не пожелал убрать ладони с плеча Ара, даже не смотря на присутствие преподавателя.

   - Надеюсь, к следующей нашей встрече вы придёте в нормальное состоянии и сможете вести себя более подобающим образом.

   Блезир постарался добавить строгости, но не смог и только махнул рукой, стараясь спрятать невольную улыбку. "Всё таки молодость действительно одна" - подумал он.

   - Можете быть свободны. Заявления подпишите после окончания уроков.

   - Премного благодарен, господин Блезир.

   Грандин победно улыбнулся и с независимым видом поднявшись, предложил ладонь Ири.

   - Идём?

   Однако Ар и не думал уходить с ним. Подняв глаза, он с нескрываемым бешенством, посмотрел на Грандина, заставив Мистраля буквально задохнуться, от промелькнувшей в синих глазах молнии и отрицательно качнул головой.

   - Я остаюсь. Если тебя, интересует моё мнение, - прибавил он холодно и принялся демонстративно листать учебник, читать в котором был не в состоянии, это выдавали подрагивающие кончики пальцев. Но следовать зову Мистраля, он явно не собирался. Воздух между ними моментально сгустился и потяжелел. Было просто невероятно понимать и смотреть, как эти двое умудрялись выводить друг друга из равновесия.

   - Ири... Ты задерживаешь урок, - с опасной мягкостью заметил Мистраль, стараясь справиться с первыми подступающими раскатами грозы.

   Ири поднял голову и ответил Мистралю таким красноречивым выражением лица, что без слов становилось ясно: для того что бы заставить его покинуть класс вместе с Мистралем, понадобиться нечто большее, чем желание самого Грандина.

   Тащить упрямца силой или стоять и уговаривать, однозначно было немыслимо, хотя бы из - за присутствия посторонних.

   Грандин покорно склонил голову, как всегда мастерски, превращая поражение в победу, лишь одним своим умением изобразить непередаваемую улыбку полную печального сожаления.