От неолита до Главлита

Поминаемый далее князь — Михаил Александрович Дондуков-Корсаков (1792–1869), попечитель Санкт-Петербургского учебного округа с 1832-го по 1842 год и одновременно председатель Санкт-Петербургского цензурного комитета. По существовавшим до 1860 года правилам попечители учебных округов занимали и должности председателей соответствующих цензурных комитетов.

12 апреля 1837 г. Новый цензурный закон: каждая журнальная статья отныне будет рассматриваться двумя цензорами: тот и другой могут исключить, что им вздумается. Сверх того: установлен ещё новый цензор, род контролёра, обязанность которого будет перечитывать всё, что пропущено другими цензорами, и проверять их. (…) Спрашивается: можно ли что-либо писать и издавать в России? Поневоле иногда опускаются руки, при всей готовности твёрдо стоять на своём посту охранителем русской мысли и русского слова. Но ни удивляться, ни сетовать не должно.

13 апреля 1837 г. Не выдержал: отказался от цензурной должности. В сегодняшнем заседании читали бумагу о новом законе. Цензор становится лицом жалким, без всякого значения, но под огромною ответственностью и под непрестанным шпионством одного высшего цензора, которому велено быть при попечителе.

Я сказал князю о моём намерении выйти в отставку, когда мы выходили из цензурного комитета. Разумеется, сначала он удивился, потом посоветовал не делать этого вдруг, чтобы не навлечь на себя страшного нарекания в возмущении.

14 апреля 1837 г. После жаркого объяснения с князем заключён честный мир, и пока я ещё остаюсь цензором.

7 февраля 1843 г. (…) Можно ли оставаться цензором при таких понятиях наших властей? Я был сегодня у князя и просил уволить меня от цензуры. Что остаётся делать в этом звании честному человеку? Цензора теперь хуже квартальных надзирателей. Князь во всём согласен со мной, но крайне огорчён моим намерением подать в отставку.

Председателем Санкт-Петербургского цензурного комитета и попечителем учебного округа был в это время другой князь — Григорий Петрович Волконский (1808–1882), занимавший эту должность с 1842-го по 1845 год.

Никитенко получил выговор за пропуск сатирического сочинения П. А. Машкова, вышедшего в 1843 году под псевдонимом Кукарику: «Сны, или Повести и рассказы дворянина Кукарику»[24].

5 августа 1847 г. Возвратился из цензурного заседания. Спорил с попечителем, который объявил, что «надо совсем вывести романы в России, чтобы никто не читал романов». Я ещё не встречался на моём служебном поприще с таким глупцом. У него обыкновенно ни на что нет причин. Он шумит, кричит, размахивает руками и в своих мнениях скачет через все логические преграды, пока наконец не стукнется лбом о какую-ни-будь до того отчаянную нелепость, что уже сам остановится.

Такую резкую характеристику получил новый председатель Санкт-Петербургского цензурного комитета (и опять-таки попечитель округа с 1845-го по 1858 год) Михаил Николаевич Мусин-Пушкин (1795–1862).