От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война

Борис Абрамович с удовольствием добавлял инфернальности в собственный портрет. После нашего знакомства в чайной комнате отеля The Ritz мы снова встретились – совсем скоро, через пару дней. Малашенко отсутствовал, и я входил в расширенный состав делегации из Москвы. Кроме меня в гости к Березовскому отправились Юрий Федутинов и Алексей Венедиктов со своей женой, Еленой Ситниковой. В этот раз нас ждал домашний ужин. Встретившись с тогда еще многочисленными охранниками Березовского, которых возглавлял темнокожий человек, представившийся как Жером, мы сели в два автомобиля и отправились в графство Суррей, где находилось знаменитое поместье Березовского Wentworth Park. Насколько я понимаю, именно этот замок он продал, чтобы выполнить требования бракоразводного процесса со своей женой Галиной Бешаровой, но сделка привела к новому скандалу, теперь уже с последней спутницей Березовского Еленой Горбуновой, которая в тот вечер принимала нас на правах хозяйки дома.

Не могу сказать, что путь из Лондона оказался долгим, но все же мы прибыли на место уже почти в сумерках. Остававшегося света было достаточно, чтобы увидеть многочисленных кроликов, фазанов и каких-то маленьких оленей или косуль, гулявших по территории поместья вдоль дороги, которая вела от въездных ворот к дому. Мы остановились на небольшой засыпанной гравием площадке, после чего двери открылись и в ярко освещенном проеме предстал хозяин: одетый во все черное, с бокалом красного вина в руке и огромным черным псом, лежащим у ног. Ни дать ни взять – Князь Тьмы собственной персоной!

Борис Березовский и Елена Горбунова встречают нас в своем доме

Это производило впечатление, и Березовский прекрасно это понимал. Правда, на меня такие фокусы не особо действуют. Я абсолютно не предрасположен ни к каким видам гипноза. Ну, большой дом, потолки высокие, библиотека богатая. Пока Березовский с Венедиктовым и Федутиновым беседовали о чем-то своем, я внимательно рассматривал коллекцию книг, расставленных на возносившихся к самому потолку книжных шкафах. И у меня возникло ощущение, что эти тома никто никогда не раскрывал – слишком они были выставочными, даже показушными. Пыли на книгах не было, но это могло говорить только о расторопности прислуги, а не о тяге обитателей замка к литературе.

А собака Березовского нас проигнорировала

Ужин проходил точно так же, как и чаепитие в The Ritz. Березовский говорил не останавливаясь, дирижируя вилкой, он объяснял Венедиктову приблизительно то же самое, что двумя днями ранее мне и Малашенко: дни Путина сочтены, скоро в России все будет совсем по-другому. Венедиктов постоянно подкалывал Березовского, но тот не обижался и принимал эти сомнения снисходительно, как будто беседовал с неразумным ребенком, нуждающимся в подробном разъяснении сложной темы. Рядом с ним за столом сидел Юлий Дубов, давний деловой партнер и, можно сказать, летописец Березовского[37]. В какой-то момент, видимо, показавшийся ему подходящим, Венедиктов сказал: «Борис Абрамович, у Андрея к вам просьба. Нельзя ли погасить долг по зарплате тем сотрудникам ТВ-6, которые не пошли работать с Киселевым на ТВС, а теперь работают вместе с Андреем на RTVi?» «Конечно, конечно, что за вопрос!» – ответил Березовский, даже не спросив меня, о скольких людях и о какой сумме идет речь. «Юл! – обратился он к Дубову. – Проконтролируй, пожалуйста, чтобы все ребятам выплатили». И список с десятком фамилий перешел из моих рук в руки Дубова. Сам Березовский к этой бумажке не притронулся. И, естественно, никаких денег никто из моих коллег так и не получил. Я несколько раз просил Гусинского повлиять на своего партнера, чтобы напомнить ему о данном при свидетелях обещании, но Гусинский только отмахивался.

Гусинский всегда говорил, что Береза (он никогда не называл его по общепринятому прозвищу – БАБ, только «Береза») живет не по средствам. «Зачем ему такой большой самолет? – задавал он риторический вопрос. – Летал бы, как я, на маленьком». Негласное соперничество по поводу того, у кого из них больше денег и влияния, происходило на моих глазах между Гусинским и Березовским на протяжении нескольких лет. Началось оно с явным преимуществом Березовского, но к финалу картина полностью изменилась. Гусинский хоть и не умножил, будучи за границей, своего состояния, но и не шибко его растерял; Березовский же, как утверждают официальные источники, последние дни своей жизни был фактически банкротом.