От отца к сыну. Как передать ребенку христианские ценности

Какой была бы наша первая реакция? Одно из двух. Либо самая инстинктивная, гнев: «Что ты себе позволяешь, только попробуй, ты не выйдешь из этого дома!» – авторитарный путь, последовав по которому мы уже можем считать, что потеряли сына (мы можем жить под одной крышей, и при этом нас разделяют космические дистанции, ребенок для нас уже потерян). Либо – более модная сегодня тенденция – отец становится другом сына, раздумывает минуту- другую и решает: «Я пойду с тобой, смогу следить за тем, что с тобой происходит; в конце концов, я еще молод, совсем недавно я тоже был в твоем возрасте…» И в какой ситуации оказывается бедный блудный сын? (Так мы еще лучше понимаем, что такое эта пресловутая «идеальная последовательность» в родителях. В чем состоит величайшая задача отца – который может ошибаться всю жизнь и жить привязанным к своему ребенку, как собака к хозяину? Оставаться на месте!) Отец продал все, чтобы пойти за сыном. И в тот день, когда сын, осознав, что ошибся и вел себя как глупец, решает вернуться (он знает, что ему есть куда вернуться), он встает, оборачивается назад… и понимает, что его отец вместе с ним! Тогда этому несчастному юноше хочется застрелиться – ведь у него отнята всякая возможность вернуться, быть прощенным; он приговорен к самому ужасному отчаянию, потому что возвращаться ему некуда. Задача же отца, его следование за идеалом состоит в том, чтобы оставаться дома.

С болью, терзанием в сердце отец остался дома. Может быть, в течение многих лет он день за днем смотрел вдаль из самого высокого окна (в Евангелии говорится, что отец видит возвращающегося сына издали – скорее всего, он продолжал отчаянно ждать его возвращения не пару недель, а годы). И вот он видит сына на вершине холма и бежит ему навстречу. Он был дома. Тот факт, что отец остался, сохранил свой дом, стоящий на твердой опоре, тот факт, что вообще есть отец и мать, – единственная вещь, позволяющая надеяться, что воспитательный путь свершится, несмотря на все ошибки, предательства, капризы и отказы подросткового и юношеского возраста. Можно надеяться на свершение долгожданного блага, только если взрослый остается, если дом пребывает на месте; ведь если дома больше нет это на самом деле крах, сын лишен надежды, лишен прощения. Чтобы жить, мы нуждаемся в прощении, а значит – в месте, куда можно вернуться.

Отец блудного сына пошел на риск, и мы тоже не избавлены от риска, ни преподаватели, ни родители, если мы на самом деле хотим воспитывать. Конечно, если хотим штамповать сериями солдатиков – это другой вопрос. Но если мы любим свободу наших детей и наших учеников, никто не избавит нас от риска, нам придется прожить его до конца.

Закончить сегодняшнюю беседу мне хочется тремя замечаниями. Первое: слава Богу, у нас есть понятие о заслуге – католическое и христианское. Кто видел фильм телекомпании RAI о блаженном Августине[60], знает, какую роль в его жизни сыграла мать – святая Моника: ее сын был отпетым злодеем, а стал великим святым. Меня поражает, что подобные истории я встречаю по всей Италии и по всему миру. В основном нас учат этому именно мамы, такая идея присуща по большей части им: я отдаю всю жизнь ради своих детей, отдаю жизнь ради своих учеников и пусть все сложится так, как пожелает Бог. Даже когда кажется, что все обращается неудачей, я уверен: то, что я приношу свою жизнь Богу, имеет смысл в силу понятия заслуги, присущего самому Богу, Который заслугами Своего Сына спас все человечество. Таким же образом моя сегодняшняя жертва, заслугами Марии, может привести моего сына ко спасению.

Обращусь еще к двум письмам, которые произвели на меня большое впечатление. В одном говорится: «Теперь для меня уже поздно». Вы не можете так говорить, никто из нас не имеет права так говорить! Я знаю многих родителей, переживающих тяжелые, болезненные ситуации в отношении с детьми. Но нельзя сказать: «Уже поздно». Мы – как старый Никодим, который приходит к Иисусу ночью, стыдясь, и говорит Ему: «Уже поздно, я стар», – и Иисус отвечает, что это не так, что можно начать все заново (как дети, которые спрашивают: «Папа, возможно ли начать все заново?»). «Иисус, возможно ли родиться заново, может ли такой старый человек, как я, вновь выйти из чрева матери?» Иисус ответил ему: да, возродиться можно – и это дар Святого Духа[61].