От погреба до кухни. Что подавали на стол в средневековой Франции

Сохранившиеся документы свидетельствуют, что во владении Карла Лысого обретался кубок, в согласии с легендой, принадлежавший самому библейскому Соломону: золотой, украшенный изумрудами, «столь тонкой работы, что подобного не сыскать было во всех королевствах мира». Инвентарная запись, относящаяся к 1307 году, упоминает кубок из чистого золота, весом в VIII марок и две с половиной унции (грубо — приблизительно около 2 кг) и ценой 530 ливров» — умопомрачительную сумму по тем временам.

Дорогая посуда. Илл. к ЧаслововуКамбре. Ms-1185 reservef. 40r. БиблиотекаАрсенала, Париж, Франция

Несколько менее престижны были чарки (ср. фр. gobelets) или бокалы (ср. фр. coupes) также имевшие вид самый разнообразный — от приземистых и широких сосудов до подобия современных стаканов. Бокалы также могли разниться по цене, материалу и, конечно, изяществу оформления, их изготовляли из олова, меди, стекла, глины, фаянса и, конечно, драгоценных металлов. Их внешний вид зависел единственно от прихоти изготовителя — в ход могла идти чеканка, эмаль, накладные украшения всякого рода и, наконец, всевозможные росписи, в частности, изображения гербов, которые часто наносились на фамильную посуду, принадлежавшую тому или иному высокому роду.

Слово graal для человека, хорошо знакомого с культурой эпохи, в первую очередь наведет на мысль о священной чаше, из которой пил Иисус во время Тайной вечери, и затем Иосиф Аримафейский собирал капли крови распятого на кресте Спасителя. Поискам Св. Грааля посвящено несколько рыцарских романов, самым известным из которых является, пожалуй, «Персеваль» Кретьена де Труа. Однако словом «грааль» именовались с кельтских времен тяжелые чаши из золота и серебра, бывшие прерогативой исключительно высшей знати и постепенно переставшие отличаться от кубков.

Стаканы (ср. фр. abruvoirs) мало отличались от современных аналогов с гладкими стенками, простонародье — за неимением лучшего — довольствовалось простыми стаканами из олова, меди или, опять же, керамики, аристократы предпочитали стаканы из стекла, фаянса, хрусталя и, конечно же, серебра и золота.

Словом juste именовалась чаша, обязательно с плотной крышкой и ручкой или ручками для удобства пьющего. Сосуды для питья, как и подтарельники, были индивидуальны только для сидящих за почетным столом, всем прочим приходилось делить один кубок на двоих. Кстати говоря, подобный обычай довольно долго сохранялся также на Руси, в частности, записи европейских послов, побывавших на пиру Ивана IV, свидетельствуют, что кубки и тарелки волей-неволей приходилось делить пополам с боярином, сидевшим по соседству.

Долгое время для исследователей оставалось загадкой использование столового нефа — (ср. фр. nef de table) — прибора, видом своим напоминающего ладью или корабль. Было известно, что нефы полагались только самым высокопоставленным из гостей, и во времена позднего Средневековья были, что называется, последним писком моды, так что даже мелкие сеньоры поневоле вынуждены были иметь в доме хотя бы один-два таких сосуда, а во дворцах принцев крови количество нефов доходило порой до тридцати или даже более того. Нефы обыкновенно изготовлялись из золота или золоченого серебра, зачастую украшались эмалью и драгоценными камнями и отличались немалыми размерами. Самые крупные весили до 81 кг при высоте в 90 см. Ранние нефы были достаточно непритязательны по виду, как было уже сказано, более всего напоминая широкие ладьи, однако чем дальше заходило дело, тем больше капризная мода заставляла этот и без того драгоценный аксессуар превращать в настоящее произведение искусства — у нефа появились съемная палуба, мачты, паруса, а порой и команда из серебра и золота.

Повторимся, долгое время было неясно, для чего и как могли использоваться столь дорогие и сложные столовые приборы (созданные, несомненно, для того, чтобы дополнительно подчеркивать богатство и могущество хозяев дома). Предполагали, например, что в неф наливалось вино, и он представлял собой нечто на манер славянской ендовы — огромного винного сосуда, чаще всего пускавшегося по кругу. Однако в современной науке основополагающим является мнение, что неф был своего рода вычурным подносом, с помощью которого владетельному гостю подавалась на стол его индивидуальная посуда, а также маленькие сосудики с пряностями, предназначенные для его личного пользования. В конце обеда в неф закладывалась и уносилась прочь использованная посуда, а также объедки со стола сановного человека, должные затем превратиться в милостыню для многочисленных нищих, загодя собиравшихся у крыльца богатого дома или замка.

Общая посуда