От принцесс добра не ищут

– Вот вам повезло! Абраки появляются из могил раз в три месяца, а в Иллионе их можно чуть ли не каждую ночь подкараулить! Здорово!

– Какое там повезло! Вы, приезжие, совсем, что ли, с ума посходили! – покрутил пальцем у виска дедок, спихивая с кузова телеги потрескавшийся от жары гроб. – Управы на них никакой нет. Из Гильдии поначалу присылали магов, только разве охота кому возиться с мертвяками?

– Так и я про что: повезло вам. И мне заодно! Всегда хотел изучать абраков!

– Да ты что, ведь совсем молодой! Мертвяк с тобой такое сделает! Он ведь людей в зомби превращает!

– Вот и я говорю: здорово! В других городах они уже давно перевелись – перестали там люди топиться. А в Иллионе – бери не хочу! У нас в Тантосе подавно такого не сыскать. В лучшем случае оттощака ночью встретишь, да он даже нападать не собирается, лишь всю ночь в кустах ворчит, спать мешает.

– У вас где? – Мужичок от неожиданности выпустил гроб из рук.

Тот проехался днищем по кузову, чуть не накрыв сверху обескураженного ночевкой на кладбищах деда. Алан вовремя успел подставить руку и поймать деревянный ящик.

– В Тантосе. Неужели никогда не слышали?

– Бальмонт с тобой! Там же находится поместье некромантов! Его владелец Адриан как-то приезжал к нам в королевство, после него целых тринадцать лет нечисть боялась лишний гвоздь в гробу ковырнуть.

– Мой отец еще и не на такое способен! Вы бы его видели в период облавы! – Довольный Алан ударил кулаком по ладони.

Горожанин с не присущей пожилому человеку прытью затолкал гроб обратно и, схватив лошадь за поводья, потащил ее подальше от дома судьи. К Алу сразу же подскочил Тим.

– Так это правда! – восторженно затараторил он. – Ты некромант!

– Ну да. А что в этом такого? Или твой отец не берет на службу некромантов? – Ал, вероятно, подумал, что мальчишка собирается пожаловаться Орию.

– И ты научишь меня паре приемчиков?! – с надеждой спросил Тим.

Я, стоя за спиной у мальчика, усиленно закивала, подавая Алану знак, чтобы тот согласился.

– Приемчиков? – Алан задумчиво погладил подбородок.

– Да! Чтобы бить нечисть! – молодым козленком запрыгал вокруг того Тим.

Алан сделал вид, что решает, как поступить.

– При одном условии: ты помиришься со своей сестрой и больше не будешь ее обижать.

– Ее никто и не обижает, – нахмурился ребенок. – Она вечно заботится о своих птицах, а меня к ним даже не подпускает!

Я вздохнула. Похоже, что Тим проказами лишь хотел привлечь к себе внимание. Еще бы: старшая сестра помешана на изобретении зелий, а родители совсем забыли о детях. Боюсь, тут вовсе не в магии дело. Члены семьи просто забыли об отведенных им ролях. Я захотела проверить свои предположения:

– Тим, ты разве не любишь Делию?

– Не знаю, – буркнул мальчик. – Она постоянно злится на меня.

– А твоя мама, она никогда не вмешивалась?

– Нет, потому что раньше было все не так. Все началось с того, как папа стал проводить больше времени в суде, – пожаловался Тим, когда мы пересекли рынок.

– Твоя мама за него волнуется. Делия мне сказала, что большинство прислуги уволилось, маме сейчас нелегко справляться со всем: заботы по дому, да еще вы все время ссоритесь. Ты не знаешь, почему твой папа пропадает на работе?

– Мама говорит, что он нас больше не любит, – грустно сказал Тим.

– Но раньше же он был совсем другим. Человек не может так быстро изменить свое отношение, тем более к детям. Возможно, у него проблемы. – Я взяла мальчика за руку. – Сейчас вся надежда на тебя, поддержи сестер и маму. Они не должны сомневаться и в тебе. Ты же мужчина, так не обижай их.

– И даже если Делия опять не подпустит меня к своим птицам?

– Знаешь, мне кажется, стоит тебе вежливо спросить у Делии разрешения, она не сможет тебе отказать.

– Сомневаюсь. – Мальчик насупился. – Она боится за своих птиц.

– Я же не обманула тебя, когда сказала, что Алан некромант.

– Ладно, – вздохнул Тим. – Я попробую. И папе я ничего не расскажу. Я не ябеда. – Он снова повис на Алане. – А ты возьмешь меня с собой на кладбище?

– Если разрешат твои родители, то возьму.

– У моих родителей ты почему-то не спрашивал разрешения, – вмешалась я.

Мелькнули фронтоны, украшающие вытянутые, забранные витыми решетками окна ратуши. Фасад здания был обнесен мраморной крошкой, сама ратуша насчитывала три этажа и огибала просторный, выложенный красной плиткой двор. Там же орудовал ветхой метлой, недосчитывающей половины прутьев, дворник.

Алан неожиданно замер, уставившись в одну точку. Я проследила за направлением его взгляда.

На противоположной стороне улицы беседовала с розовощекой пышнотелой женщиной Тара. Рядом, привязанный к столбу, бил копытами гнедой конь с белой полоской на лбу. Девушка отсчитала несколько монет, протянула их женщине, у которой по всей видимости снимала комнату, подхватила перетянутый бечевкой холщовый мешок и, попрощавшись, стала закреплять подпругу на боку лошади.

– Алан, ты чего? Пойдем, Тара тебя не видела, – окликнула я друга.

– Она уезжает, – неотрывно смотря на девушку, произнес Ал.